Адвокат и управляющий партнер Tax & Legal management Ваюкин Василий поделился своим мнением изданию «Адвокатская газета» и прокомментировал «Определение Верховного Суда РФ, которым суд защитил право исполнителя госконтрактов на вычет по НДС при приобретении продукции у контрагентов».

Как указал Суд, игнорируя договорные условия взаимодействия налогоплательщика и контрагентов и отказывая в предоставлении вычетов в отсутствие каких-либо потерь казны, налоговая инспекция вышла за пределы своих полномочий.

24 октября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС22-14014 по делу № А41-57693/2021 об оспаривании исполнителем госконтрактов решений налоговиков, отказавших ему в применении вычетов по НДС в связи с приобретением необходимой продукции.

В 2020 г. АО «Научно-производственное объединение им. С.А. Лавочкина» подало декларацию на получение вычета на сумму 12,5 млн руб. по НДС, уплаченному при приобретении продукции в целях выполнения обязательств перед госкорпорацией «Роскосмос» и Минобороны по двум госконтрактам. Право на налоговые вычеты подтверждалось счетами-фактурами, выставленными рядом контрагентов, в которых НДС указывался по ставке 20%.

Межрайоная инспекция ФНС № 13 по Московской области провела камеральную проверку декларации, по результатам которой заявителю было отказано в применении вычетов и в возмещении налога. Налоговый орган счел, что спорные суммы были заявлены обществом по товарам в области космической деятельности, при реализации которых обществу должна была применяться нулевая ставка согласно подп. 5 п. 1 ст. 164 НК РФ. Инспекция добавила, что поставленная в адрес общества продукция была необходима для исполнения госконтрактов, а рассматриваемая продукция относится к объектам обязательной сертификации. УФНС по Московской области отменило решение инспекции в части отказа в применении вычетов по НДС на сумму 4,7 млн руб., в остальной части жалоба налогоплательщика была оставлена без удовлетворения.

НПО им. Лавочкина оспорило решения налоговиков в суде в части уменьшения предъявленной к возмещению суммы НДС на 6,6 млн руб. и отказа в возмещении такого налога в указанной сумме. Суд удовлетворил заявление в полном объеме, а апелляция поддержала его решение. Обе инстанции указали на соблюдение налогоплательщиком условий для применения вычетов по НДС. Они также сочли, что поставленная обществу продукция предназначена не только для применения в космической области и фактически является комплектующими изделиями межотраслевого применения. В связи с этим контрагенты общества не имели возможности применить по НДС нулевую ставку при выставлении счетов-фактур.

В свою очередь окружной суд отменил решения нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение со ссылкой на то, что налоговая ставка (в том числе и нулевая ставка по НДС) является обязательным элементом налогообложения и налогоплательщик не может произвольно ее применять, увеличивать или уменьшать ее размер или отказаться от ее применения. Кассация отметила, что при реализации космической техники продавец обязан был выставить покупателю счет-фактуру с указанием налоговой ставки 0% независимо от наличия у него документов (в том числе сертификата), предусмотренных п. 7 ст. 165 НК РФ. По мнению суда округа, общество не имело права применить вычеты по счетам-фактурам, содержащим ошибочное указание о выделении НДС по ставке 20%.

Окружной суд добавил, что при рассмотрении этого дела не получили надлежащей проверки доводы инспекции о том, что поставляемая контрагентами общества продукция относится к космической деятельности (является составной частью разгонного блока «Фрегат-М», а также космических аппаратов, изготовляемых в рамках госконтрактов) и ее сертификация является обязательной до установки на основные образцы космических комплексов.

Тогда НПО им. Лавочкина подало в Верховный Суд кассационную жалобу на решение суда округа. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ со ссылкой на п. 17 Постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2022 г. № 21 «О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 КАС РФ и главы 24 АПК РФ» напомнила, что законность оспариваемых решений нельзя рассматривать лишь как формальное соответствие требованиям правовых норм. Она также отметила, что в этом деле судами было установлено, что общество соблюло все предусмотренные НК РФ условия для принятия к вычету сумм НДС, предъявленных контрагентами. Экономический источник для вычета (возмещения) налога в бюджете был создан, поскольку суммы НДС, выделенные в счетах-фактурах по ставке 20%, были отражены контрагентами к уплате в бюджет. Из материалов дела не следует, что кто-либо из поставщиков общества не исполнил свою налоговую обязанность в полном объеме. По сути, единственным основанием для отказа в применении налоговых вычетов послужило мнение инспекции о том, что лицами, применяющими нулевую ставку НДС, в рассматриваемой ситуации должны были являться не только сам налогоплательщик, но и все его поставщики как участники космической деятельности.

«Однако из условий договоров, заключенных между обществом и его поставщиками, не вытекало наличие обязанности поставщиков по оформлению документов, предусмотренных подп. 4 п. 7 ст. 165 НК, поскольку поставляемая продукция не требовала обязательной сертификации. При этом, как установлено судами первой и апелляционной инстанций, поставленная продукция предназначена не только для применения в космической технике и фактически является комплектующими изделиями межотраслевого применения, – отмечено в определении. – То обстоятельство, что приобретенные товары впоследствии были использованы самим обществом как составные части товара, реализация которого облагается НДС по ставке 0%, не может иметь значение для разрешения вопроса о возможности применения заявителем вычета, поскольку им были осуществлены хозяйственные операции по реализации иного товара, а не перепродажа приобретенных комплектующих изделий».

Как пояснил ВС, сертификаты на реализуемую космическую технику в рассматриваемом случае предоставляются предприятиями, реализующими работы или услуги, т.е. соисполнителями по госконтрактам, в том числе самим налогоплательщиком при исполнении его обязательств перед заказчиками, а не поставщиками продукции межотраслевого применения, в отношении которых обязанность по предоставлению сертификатов договором не предусмотрена. Таким образом, игнорируя договорные условия взаимодействия НПО им. Лавочкина с контрагентами и отказывая ему в применении налоговых вычетов в отсутствие каких-либо потерь казны, связанных с избранным обществом порядком приобретения продукции в рамках реализации своих обязательств по госконтрактам, налоговая инспекция вышла за пределы своих полномочий.

Тем самым, заметил ВС, налоговый орган создал ситуацию, при которой право на вычеты НДС не может быть реализовано ни самим обществом, участвующим в космической деятельности, ни его поставщиками, которые не рассматривались в качестве участников такой деятельности исходя из условий заключенных с ними договоров, что также не отвечает принципу (требованию) добросовестности налогового администрирования. В свою очередь окружной суд проверил законность оспариваемых решений налогового органа лишь с точки зрения формального соответствия требованиям правовых норм, не обеспечив надлежащую защиту прав и законных интересов налогоплательщика.

Кроме того, добавил ВС, судом округа не указано, в чем состояла ошибочность выводов первой и апелляционной инстанций относительного обстоятельств дела, поскольку из его постановления не следует, что нижестоящие суды, формулируя собственные выводы об обстоятельствах дела, не учли представленные сторонами доказательства. «Вопреки выводам суда округа, при рассмотрении настоящего дела суды первой и апелляционной инстанций не уклонялись от оценки доводов инспекции относительно того, что поставляемая обществом продукция является составной частью космических аппаратов, а посчитали данные доводы не имеющими юридического значения в налоговом споре, поскольку ни один из поставщиков общества не являлся соисполнителем по государственным контрактам, предусматривавшим создание космической техники, и поставщики не претендовали на применение ставки НДС 0% при реализации своей продукции», – заметил ВС, который отменил постановление кассации и оставил в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций.

Управляющий партнер компании Tax & Legal Management, адвокат Василий Ваюкин назвал дело весьма показательным в плане того, как территориальные налоговые органы могут превышать свои полномочия. «Именно поэтому достаточно простая ситуация – право на вычет НДС при подтверждении ставки 0% – превратилась в судебный спор, дошедший в итоге до ВС РФ. В этом деле компания приобрела продукцию межотраслевого назначения для изготовления космической техники. Обоснованность ставки 0% не была поставлена инспекцией под сомнение, как и факты полной уплаты НДС по ставке 20% поставщиками компании, т.е. бюджет никак не пострадал. Никаких законных препятствий для заявления компанией вычета НДС не усматривалось, но инспекция решила, что если поставляемая поставщиками продукция была использована в космической технике, то эти поставщики должны были выставить компании счета-фактуры с нулевой ставкой. В вычетах по НДС было отказано со ссылкой на необходимость обязательной сертификации поставленной продукции, тем самым налоговый орган проигнорировал договорные условия компании с поставщиками и межотраслевое назначение поставленных комплектующих».

ВС РФ вполне справедливо отметил, что проверка правильности определения условий и исполнения гражданско-правовых договоров налогоплательщика с его контрагентами не относится к полномочиям налоговых органов и инспекция создала ситуацию, при которой ни компания, ни ее поставщики, не участвующие в космической деятельности, не могут реализовать право на вычет НДС, что не отвечает принципу добросовестного налогового администрирования.

Источник:  Адвокатская газета

В частности, стороны спора договорились о применении налоговой реконструкции к обязательствам налогоплательщика и снижении штрафных санкций в 16 раз.

Арбитражный суд Московской области вынес определение по делу № А41-95406/2021 об утверждении мирового соглашения между фирмой и налоговым органом. Адвокат АП г. Москвы Василий Ваюкин, управляющий партнер компании Tax & Legal management, адвокаты и юристы которой представляли интересы общества, рассказал «АГ» о нюансах дела.

В декабре 2021 г. ООО «СОНЕКС» обратилось в суд с заявлением о признании недействительным решения ИФНС России по г. Красногорску от 12 октября 2020 г. № 11-25/6254@ о доначислении компании свыше 1 млрд. руб. налогов, пени и штрафа, принятого по результатам выездной налоговой проверки за три года. «ИФНС посчитала, что при спорных операциях по поставке светотехнического оборудования от иностранного производителя в цепочку были встроены “технические” организации. Налоговый орган осуществил доначисление налогов в полном объеме, как если бы поставки товара вообще не было, и он не произвел налоговую реконструкцию обязательств налогоплательщика, несмотря на наличие в материалах проверки документов о ввозе товара иностранного производства на территорию РФ», – рассказал «АГ» Василий Ваюкин.

В ходе судебного разбирательства сторонам удалось достигнуть ряда договоренностей, которые легли в основу мирового соглашения. Так, рассмотрев представленные налогоплательщиком расчеты и первичные документы, подтверждающие реально понесенные расходы, они пришли к выводу о необходимости установления действительных налоговых обязательств общества с учетом имеющихся сведений и документов согласно разъяснениям Письма ФНС России от 10 марта 2021 г. № БВ-4-7/3060@.

Стороны также скорректировали размер действительных налоговых обязательств общества за проверяемый период и согласились изменить решение налоговой инспекции от 12 октября 2020 г. и акт выездной проверки. В частности, была скорректирована сумма дополнительно начисленного НДС за 2015–2017 гг., которая установлена в размере свыше 155 млн. руб. В свою очередь, сумма дополнительно начисленного налога на прибыль организаций за вышеуказанный период была установлена в размере около 106 млн руб. Также были скорректированы и суммы соответствующих пеней. Со своей стороны общество обязалось внести исправления в документы бухгалтерского и налогового учета. При этом было учтено, что летом «СОНЕКС» уже уплатил НДС за 2015–2017 гг. свыше 145 млн. руб., а также соответствующие пени по этому налогу в размере 96 млн. руб.

Согласно документу в течение месяца после утверждения мирового соглашения налогоплательщик должен будет совершить ряд платежей в бюджет: уплатить неуплаченный НДС в размере 9,7 млн. руб., налог на прибыль за 2015–2017 гг. на сумму свыше 106 млн. руб. и соответствующие пени. Стороны также пришли к соглашению о возможности снижения штрафных санкций с учетом смягчающих обстоятельств в 16 раз; сумма штрафа с учетом смягчающих обстоятельств составила 6,5 млн. руб. Они также согласились на то, что не будут иметь претензий к друг другу в части распределения судебных расходов по этому делу. Судебные расходы каждой из сторон не подлежат возмещению другой.

В комментарии «АГ» Василий Ваюкин пояснил, что сторона налогоплательщика обратилась в адрес налогового органа с проектом мирового соглашения еще в марте этого года, перед тем как суд по ходатайству общества назначил судебно-бухгалтерскую экспертизу. «Начиная с апреля и по август было проведено несколько совещаний и заседаний рабочих групп с участием налогоплательщика и налогового органа. В итоге были произведены расчеты действительных налоговых обязательств с учетом практики применения письма ФНС по ст. 54.1 НК РФ, позиций и разъяснений Конституционного Суда и Верховного Суда РФ. Одни только расчеты составили 43 тома судебного дела. Следует отметить, что ФНС России в настоящее время готова переходить к открытому диалогу с налогоплательщиками в том случае, если налогоплательщик раскрывает информацию об обстоятельствах совершенных сделок. Конечно, заключенное в суде мировое соглашение по налоговому спору – это редкий случай сегодня. Но его заключение является вполне логичным следствием взаимодействия, а не конфронтации налогового органа и налогоплательщика».

Источник:  Адвокатская газета

Суд подчеркнул, что вывод о заведомой неуплате НДС банкротом не может вытекать из самого факта открытия процедуры конкурсного производства.

3 марта Верховный Суд вынес Определение № 301-ЭС20-19679 по делу № А82-4848/2018 касательно обоснованности применения вычетов по НДС организацией, закупившей молоко у предприятия-банкрота.

Суды согласились с позицией налоговиков о неправомерности вычета.

При исчислении НДС за второй квартал 2017 г. ООО «МолВест» приняло к вычету сумму налога –1,7 млн. руб., предъявленную при приобретении молока у ОАО «Михайловское» на основании договора поставки. На момент заключения договора поставщик молочной продукции уже был признан банкротом (дело № А82-3011/2013).

Впоследствии Межрайонная инспекция ФНС № 2 по Ярославской области провела камеральную проверку декларации «МолВест» по НДС за второй квартал 2017 г., по итогам которой оштрафовала общество на 21 тыс. руб. по п. 1 ст. 122 НК РФ и доначислила НДС в размере полученного налогового вычета, а также пени. Налоговый орган счел, что спорная сумма НДС была принята к вычету с нарушением требований подп. 15 п. 2 ст. 146 Налогового кодекса, согласно которому не признаются объектом обложения НДС операции по реализации имущества и (или) имущественных прав должников, признанных банкротами. Таким образом, инспекция указала на отсутствие законных оснований для налогового вычета.

Поскольку региональное управление ФНС оставило в силе решение инспекции, «МолВест» оспорил его в арбитражном суде. Однако суд отказал в удовлетворении требований, его решение устояло в апелляции и кассации. Признавая законным решение инспекции, суды исходили из того, что в рассматриваемом случае на момент совершения хозяйственных операций общество было информировано о том, что товар приобретается им у предприятия-банкрота, и при должной степени осмотрительности налогоплательщик мог получить сведения о финансовом положении контрагента из общедоступных источников. Кроме того, они отметили, что общество «Михайловское» не уплатило в бюджет сумму НДС, предъявленную при реализации молока, поскольку в его уточненных декларациях по данному налогу соответствующие начисления сумм налога отсутствовали.

Верховный Суд напомнил о позиции Конституционного Суда.

Далее общество «МолВест» обратилось за защитой своих прав в Верховный Суд РФ, Судебная коллегия по экономическим спорам которого согласилась с доводами кассационной жалобы. При этом Суд указал, что вопрос о правомерности применения налоговых вычетов покупателями в случаях, когда поставщик признан несостоятельным, являлся предметом рассмотрения Конституционного Суда в Постановлении от 19 декабря 2019 г. № 41-П.

Тогда КС РФ отмечал, что отказ в праве на вычет по НДС покупателям продукции организации-банкрота, когда сумма налога была предъявлена им в счете-фактуре, может иметь для них неоднозначные социально-экономические последствия, том числе негативного характера. В качестве средства, позволяющего предотвратить такие злоупотребления налогоплательщиков, могут выступать положения ст. 54.1 «Пределы осуществления прав по исчислению налоговой базы и (или) суммы налога, сбора, страховых взносов» НК РФ. В частности, основания для налоговых вычетов отсутствуют, если имеют место искажения сведений о фактах хозяйственной жизни, об объектах налогообложения, отражаемых в соответствующем учете налогоплательщика, а равно если основными целями сделки (операции) являются неуплата (неполная уплата) и (или) зачет (возврат) суммы налога.

При рассмотрении спора, как пояснил ВС, судам следовало установить, являлось ли для налогоплательщика-покупателя заведомо ясным, что общество «Михайловское», продолжившее ведение своей текущей хозяйственной деятельности после открытия конкурсного производства, не имеет объективной возможности уплатить НДС при реализации молока. В свою очередь, в том случае, когда имущества должника оказалось недостаточно для уплаты НДС по текущим обязательствам, судам надлежало оценить поведение налогового органа в рамках дела о банкротстве и установить, принимались ли им меры к прекращению несостоятельной организацией текущей хозяйственной деятельности, в процессе которой производилось и реализовывалось молоко.

Со ссылкой на Постановление КС № 41-П Суд напомнил, что вывод о заведомой неуплате НДС поставщиком-банкротом не может вытекать из самого факта открытия в отношении него процедуры конкурсного производства, а допустим при условии, что налоговым органом будет установлено участие покупателя в получении необоснованной налоговой выгоды в результате совместных с поставщиком и иными лицами действий. Это, пояснил Суд, подразумевает необходимость доказывания налоговым органом факта причастности налогоплательщика к нарушениям, допущенным в процессе обращения товаров (работ, услуг). «Например, исключается возможность применения налоговых вычетов НДС полностью или в соответствующей части в ситуациях, когда налогоплательщик участвовал в согласованных с иными лицами действиях, направленных на неправомерное уменьшение налоговой обязанности за счет искусственного наращивания стоимости товаров (работ, услуг) без формирования источника вычета (возмещения) налога, или если ему было известно о действиях иных лиц, уклоняющихся от уплаты НДС в процессе обращения товаров (работ, услуг)», – отмечено в определении.

В рассматриваемом споре, как подчеркнул Суд, налогоплательщик последовательно указывал, что приобретал молоко у общества «Михайловское» для ведения облагаемой НДС деятельности, а именно в целях оптовой продажи молока и производства молочной продукции. Какие-либо обстоятельства, подтверждающие участие налогоплательщика в совместных с банкротом действиях, направленных на получение необоснованной налоговой выгоды за счет применения вычетов НДС при приобретении молока, суды не установили. «Вопреки выводу судов, опубликование в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве информации о недостаточности имущества должника, с которой мог ознакомиться налогоплательщик-покупатель, не является основанием для вывода о получении им необоснованной налоговой выгоды. Публикуемая в таком реестре информация в принципе не затрагивает текущие платежи (включая платежи по НДС), которые производятся вне очереди», – заметил ВС.

Он отметил, что само по себе ухудшение финансового положения поставщика или открытие в отношении него конкурного производства не запрещает иным субъектам оборота вступать в хозяйственные отношения с ним, а равно не позволяет утверждать, что поведение поставщика, продолжившего ведение своей хозяйственной деятельности, стало противоправным. Кроме того, текущая задолженность по НДС подлежит уплате за счет имущества должника вне зависимости от наличия притязаний кредиторов, требования которых возникли до возбуждения дела о банкротстве и включены в реестр, а налоговым органом – должны приниматься меры по ее взысканию согласно ст. 46 НК РФ.

«При рассмотрении дела в Верховном Суде РФ инспекцией также заявлены доводы о недостаточности имущества должника для осуществления расчетов по текущим платежам. Однако в данном случае инспекция как государственный орган, принявший оспариваемый ненормативный акт, в нарушение ч. 1 ст. 65 АПК РФ не представила доказательств того, что уполномоченным органом принимались меры к прекращению обществом "Михайловское" текущей хозяйственной деятельности, в рамках которой производится товар, реализованный налогоплательщику (молоко). Вопреки доводам инспекции, согласование передачи имущественного комплекса общества "Михайловское" в аренду иным лицам не тождественно прекращению хозяйственной деятельности, а лишь изменяет способ получения дохода от ее ведения», – заключил ВС и отменил решения нижестоящих судов, вернув дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда:

Управляющий партнер компании TAXmanager, адвокат Василий Ваюкин отметил, что при рассмотрении спора ВС в полной мере учел позицию Конституционного Суда из Постановления № 41-П/2019. «Компания – заявитель жалобы не была взаимозависимой с продавцом продукции – банкротом, никаких обстоятельств, свидетельствующих о его участии в совместных с компанией-банкротом действиях по получению необоснованной налоговой выгоды, не было. И, как вполне справедливо отметил ВС РФ, одного лишь опубликования сведений о банкротстве, с которыми мог ознакомиться налогоплательщик-покупатель, недостаточно. Такая информация в принципе не затрагивает текущие платежи, включая платежи по НДС, которые производятся вне очереди (п. 1 ст. 134 Закона о банкротстве). То есть текущая задолженность по НДС подлежит уплате вне зависимости от наличия притязаний кредиторов, а налоговый орган, участвующий в деле о банкротстве, должен принимать меры по ее взысканию в порядке ст. 46 НК РФ», – полагает Василий Ваюкин.

Он добавил, что, действительно, если покупатель никак не взаимосвязан с продавцом-банкротом, то он не может обладать информацией о заведомой невозможности уплаты налога в бюджет. «Здесь, скорее, вопрос к конкурсному управляющему: в уточненной декларации по НДС соответствующие начисления сумм налога исключены. Также ВС РФ предписал судам исследовать вопрос, принимались ли уполномоченным органом, участвующем в деле о банкротстве, меры к прекращению компанией-банкротом текущей хозяйственной деятельности, в рамках которой производился товар, реализованный налогоплательщику», – подчеркнул адвокат.

Источник:  Адвокатская газета

О такой возможности упомянуто в разъяснении Департамента налоговой политики Минфина России.

Все без исключения адвокаты, прокомментировавшие разъяснения Минфина, отметили, что их формулировка все же оставляет вопросы и на практике возможны различные неясности в порядке исчисления НДФЛ адвокатами, учредившими адвокатский кабинет.

Департамент налоговой политики Минфина России опубликовал Письмо № 03-04-05/106356 от 4 декабря о налогообложении доходов адвокатов, учредивших адвокатский кабинет.

В документе отмечено, что при определении налоговой базы по НДФЛ доходы, полученные от адвокатской деятельности, могут уменьшаться на сумму профессиональных расходов, установленных п. 7 ст. 25 Закона об адвокатуре. Исходя из п. 6 ст. 21 такого закона адвокат вправе использовать для размещения адвокатского кабинета жилые помещения, принадлежащие ему либо членам его семьи на праве собственности, с согласия последних. Для размещения адвокатского кабинета также может использоваться жилье, занимаемое адвокатом и членами его семьи по договору найма, с согласия наймодателя и всех совершеннолетних лиц, проживающих совместно с адвокатом.

Следовательно, в составе профессионального налогового вычета могут учитываться расходы на внесение платежей за жилое помещение, частично используемое под адвокатский кабинет. Соответствующие расходы должны быть документально подтверждены и непосредственно связаны с извлечением соответствующих доходов. В связи с этим такие расходы могут учитываться в составе профессионального налогового вычета в той части, которая непосредственно относится к адвокатской деятельности.

Управляющий партнер компании TAXMANAGER, адвокат Василий Ваюкин полагает, что Минфин изменил сложившийся подход к вопросу о возможности учесть расходы на внесение платежей за жилое помещение, частично используемое адвокатом под адвокатский кабинет. «Нужно отметить, что ранее Минфин по этой тематике не высказывался, но имелось Письмо ФНС России от 1 августа 2012 г. № ЕД-4-3/12780@, в котором со ссылкой на те же самые нормы права, что и в письме Минфина, обосновывалась позиция о неправомерности учета таких расходов», – отметил он.

Эксперт предостерег, что, несмотря на, казалось бы, положительный для адвокатов подход к проблеме, учесть эти расходы будет крайне непросто. «Ведомство предлагает учитывать их в той части, которая непосредственно относится к адвокатской деятельности. И при этом не формулирует, каким же образом определить эту часть. Действительно, налоговое законодательство содержит понятие “раздельный учет”, но критерии, в соответствии с которыми ведется такой раздельный учет, к адвокату, использующему жилое помещение под адвокатский кабинет, абсолютно неприменимы. Как определить такие критерии применительно к адвокату? Пропорционально площади, рабочему времени адвоката или количеству проживающих в жилом помещении? И как бы адвокат ни определял эту пропорцию, это все равно будет поставлено под сомнение налоговиками, ведь соответствующих норм Налоговый кодекс не содержит. Представляется, что было бы справедливым определить твердую сумму такого вычета, но это требует внесения изменений в НК РФ», – считает Василий Ваюкин.

Источник:  Адвокатская газета

Как пояснил Суд, начисление пени по НДС за период организационного оформления решения о зачете неправомерно в ситуации, когда по налогу на прибыль подтверждена переплата.

По словам одного из экспертов «АГ», в настоящее время налоговые органы имеют все технические возможности в режиме реального времени видеть и суммы переплаты, и суммы недоплаты в бюджет, что позволяет автоматически производить необходимые зачеты. Другая полагает, что Верховный Суд в очередной раз обоснованно продемонстрировал правовой подход, базирующийся на первичности экономической сущности налога.

Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС20-2879 от 23 ноября по делу об оспаривании налогоплательщиком требования налоговой инспекции об уплате пеней по НДС при наличии переплаты по налогу на прибыль.

В июле 2018 г. ООО «Борец» представило в МИФНС по крупнейшим налогоплательщикам № 2 уточненную налоговую декларацию по налогу на прибыль за первое полугодие, в которой была заявлена сумма налога к уменьшению в размере 328 млн. руб. Спустя месяц в налоговый орган поступило заявление общества о зачете излишне уплаченного налога на прибыль в счет предстоящих платежей по НДС на сумму в 150 млн. руб. В дальнейшем общество представило декларацию по НДС за третий квартал 2018 г. с суммой налога к уплате в размере 89 млн. руб.

После проведения камеральной проверки по налогу на прибыль налоговая инспекция подтвердила наличие переплаты. На основании поданного плательщиком заявления налоговики решили зачесть переплату по налогу на прибыль на сумму в 150 млн. руб. в счет текущих платежей по НДС. Зачет состоялся 29 октября. При этом, поскольку начисленный по декларации по НДС за третий квартал 2018 г. налог в сумме 89 млн. руб. не был уплачен в установленный срок до 25 октября, инспекция начислила пени за его несвоевременную уплату за период просрочки с 26 по 28 октября на сумму свыше 66 тыс. руб.

Так как УФНС по г. Москве оставило без удовлетворения жалобу налогоплательщика на действия инспекции по начислению пени и выставленное требование, общество оспорило его в арбитражном суде.

Три инстанции отказались удовлетворять требования заявителя, согласившись с доначислением спорных пеней по НДС за период, когда установленный законодательством срок для уплаты налога истек, но решение о зачете переплаты, образовавшейся по другому налогу, еще не было принято. Они отметили, что подтвердить образование переплаты по налогу на прибыль налоговая инспекция могла только после окончания проверки или истечения срока ее проведения (в рассматриваемом случае – 26 октября 2018 г.), а решение о зачете переплаты должно было быть принято в течение 10 дней после истечения такого срока. Суды добавили, что решение о зачете подтвержденной переплаты по налогу на прибыль в счет текущих платежей по НДС в сумме 150 млн. руб. было вынесено инспекцией 29 октября 2018 г., т.е. в течение 10 рабочих дней после истечения срока проведения камеральной проверки.

В кассационной жалобе в Верховный Суд общество сослалось на допущенные нижестоящими судами существенные нарушения норм материального и процессуального права.

После изучения материалов дела № А40-86746/2019 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила про сложившуюся судебную практику о том, что задолженность перед бюджетом по конкретному виду налога объективно отсутствует, если накопленные по этому налогу суммы переплаты превышают величину вновь начисленного налога. В рассматриваемом деле, отметил Суд, переплата образовалась по налогу на прибыль, зачисленному в бюджет субъекта РФ, в то время как налоговая обязанность возникла по НДС, уплачиваемому в федеральный бюджет. Таким образом, от налогоплательщика требовалось совершение действий, направленных на самостоятельную уплату налога (в частности, представление в налоговый орган заявления о зачете переплаты в счет исполнения предстоящей обязанности по уплате иного налога).

При этом начисление пени за период организационного оформления решения о зачете должностными лицами налогового органа в ситуации, когда переплата является подтвержденной (завершена налоговая проверка или истек срок ее проведения) и налогоплательщиком заблаговременно (до наступления срока уплаты налога) представлено заявление о зачете, означало бы применение меры государственного принуждения к лицу, совершившему необходимые действия для исполнения своей налоговой обязанности, и при отсутствии с его стороны незаконного пользования средствами казны, что противоречит соответствующим положениям текущего законодательства.

«В связи с этим реализация налоговыми органами своих властных полномочий, в том числе в случаях, когда Налоговый кодекс предоставляет должностным лицам налоговых органов значительные сроки для совершения юридически значимых действий, не должно противопоставляться правам и законным интересам налогоплательщиков, в том числе интересам, связанным с исполнением обязанности по уплате налогов наиболее удобным способом как для казны, так и для самого плательщика, имея в виду сохранение суммы переплаты в бюджетной системе и освобождение налогоплательщика от необходимости привлечения денежных средств у третьих лиц для исполнения налоговой обязанности, их отвлечения из собственного хозяйственного оборота», – отмечено в определении Суда.

В рассматриваемом деле, подчеркнул ВС, общество «Борец» заблаговременно (более чем за два месяца до наступления срока уплаты НДС за третий квартал 2018 г.) заявило о своем намерении воспользоваться для исполнения предстоящей обязанности по уплате НДС переплатой по налогу на прибыль. Согласно уведомлению инспекции от 27 августа 2018 г., направленному в адрес общества, вопрос о принятии решения о зачете сумм излишне уплаченного налога подлежал рассмотрению после завершения камеральной налоговой проверки либо с момента, когда такая проверка должна быть завершена.

«Таким образом, воля налогоплательщика на исполнение предстоящей обязанности по уплате НДС за третий квартал 2018 г. за счет переплаты по налогу на прибыль организаций была выражена в надлежащие сроки и заранее известна налоговому органу. Наличие у налогоплательщика переплаты по налогу на прибыль в размере 150 млн. руб. подтверждено 26 октября 2018 г. по факту подачи обществом уточненной налоговой декларации и истечения срока проведения проверки. Каких-либо возражений относительно наличия переплаты инспекция в ходе рассмотрения дела не заявляла. Дальнейшее отложение инспекцией принятия решения о зачете в период между 26 и 29 октября 2018 г. вызвано организационными вопросами налогового администрирования, а не действиями налогоплательщика», – заключил Суд.

В связи с этим ВС РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, признал незаконным решение налогового органа и обязал последнего устранить допущенные нарушения прав налогоплательщика.

Старший юрист ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ» Юлия Кузнецова полагает, что Верховный Суд в очередной раз продемонстрировал правовой подход, базирующийся на первичности экономической сущности налога: «Собственно, Налоговый кодекс предусматривает возможность зачета суммы излишне уплаченного налога в счет предстоящих платежей по другому налогу независимо от того, в какой бюджет подлежат зачислению эти налоги».

По словам эксперта, в данном случае ВС исходил из того, что налогоплательщик заблаговременно совершил все необходимые для производства такого зачета действия и вполне справедливо отметил, что начисление пени за период организационного оформления решения о зачете должностными лицами налогового органа в такой ситуации означало бы необоснованное применение меры государственного принуждения при отсутствии со стороны налогоплательщика незаконного пользования средствами казны. «Определение является вполне логичным в свете судебной практики по вопросу зачета по одному и тому же налогу и может стать существенной поддержкой для налогоплательщиков в аналогичных ситуациях».

Источник:  Адвокатская газета

Верховный суд РФ разработал проект постановления Пленума, в котором заложены разъяснения применения Арбитражного процессуального кодекса РФ при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции.

Новые разъяснения правил кассационного производства понадобились в связи с тем, что предыдущие были приняты еще до начала действия нового АПК.

Одним из самых обсуждаемых разъяснений стало указание кассационным арбитражным судам проверять правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права на соответствие правовым позициям Верховного суда РФ. Названное разъяснение должно поспособствовать единообразию судебной практики, но необходимо понимать, что применение его возможно только по делам со схожими фактическими обстоятельствами дела. На практике применение может затрудняться отказом судов от использования «прецедента» в связи с тем, что судья может посчитать, что в деле иные фактические обстоятельства, отличные от «прецедента».

Необходимо понимать, что данные разъяснения касаются только арбитражных судов. Предполагаем, что, возможно, в ближайшем будущем Верховный суд РФ даст похожие разъяснения для судов общей юрисдикции, в том числе и для гражданских процессов.

Не менее значимыми являются и разъяснения, данные в пунктах 32 и 33 проекта постановления, согласно которым суды, фактически наделяются правом переоценки доказательств на стадии кассационного производства, что, соответственно, явно выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции, которые определены статьями 286-288 АПК РФ. Также названные разъяснения противоречат и позиции Конституционного суда РФ, который неоднократно отмечал, что нормы АПК РФ не позволяют суду кассационной инстанции непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Таким образом, данные разъяснения являются спорными и расходятся с установленными в России нормами процессуального права, поэтому требуют более детальной проработки.

С мнением других экспертов, можно ознакомиться:

• Адвокатская газета;
• Российская газета;
• Право RU.

Каштанова Марина, Старший юрист компании TAXmanager

ФНС России регулярно отчитывается о снижении количества выездных налоговых проверок. За 2019 г. «предупреждение налогоплательщиков о налоговых рисках позволило избежать контрольных мероприятий, и налогоплательщики самостоятельно доплатили более 130,6 млрд. руб. без применения штрафных санкций (рост 3,9%), в том числе по согласительным процедурам – более 47 млрд. руб., что на 21% больше 2018 г. При этом количество выездных налоговых проверок с 2018 г. сократилось на 34% и за последние 5 лет в 3,3 раза. Проверками охвачен в среднем 1 налогоплательщик из 1000 (0,14%). Общее количество споров с бизнесом сократилось на 18,7%» (из доклада руководителя ФНС Даниила Егорова).

Таковы статистические данные о работе созданных налоговыми органами комиссий по легализации налоговой базы (рабочих групп) по разным направлениям.

Цели работы комиссий очевидны – «…побуждение налогоплательщиков к самостоятельному уточнению налоговых обязательств» (выдержка из текста Письма ФНС России от 25 июля 2017 г. № ЕД-4-15/14490@) «О работе комиссии по легализации налоговой базы и базы по страховым взносам» (далее – Письмо ФНС), обеспечение роста доходов государства за счет увеличения числа налогоплательщиков, добровольно и в полном объеме исполняющих налоговые обязательства, повышение налоговой дисциплины.

Данный метод работы с налогоплательщиками появился около 7 лет назад и сегодня весьма популярен у налоговых органов: комиссии (рабочие группы) приобрели форму допроверочного контроля и регулирования возникших претензий. Комиссии классифицируются по видам в зависимости от направления: по НДС, убыточные, зарплатные, отраслевые, по недоимке, налоговой нагрузке, для «мигрирующих» компаний и для компаний, применяющих специальные налоговые режимы.

Развитие названной формы налогового контроля является одним из результатов цифровизации налоговых процессов и налогового администрирования и, несомненно, свидетельствует о тенденции замены мер карательного характера так называемыми «профилактическими», или «превентивными».

Формирование, развитие и наполнение информацией различных налоговых информационных ресурсов (ЕГРН, ЕГРИП, ЕГРЮЛ, АИС «Налог-3», АСК «НДС», «дерево связей», Единый реестр населения на базе ЗАГС), применение налоговыми органами контрольных алгоритмов АСК НДС-2 , АСК ККТ, наличие у проверяющих возможности оперативного получения информации от банков, правоохранительных, лицензионных и таможенных органов, а также органов власти, Роструда, иных доступных источников, в том числе СМИ и интернета, – вот лишь часть цифровых инструментов, которыми вооружились налоговые органы.

На сегодняшний день вызов на комиссию по легализации налоговой базы воспринимается налогоплательщиками как форма налоговой проверки. Это значит, что фактического снижения количества выездных налоговых проверок не произошло.

В силу обременительности выездной проверки по всем налогам или даже выездной тематической проверки по НДС для любого подконтрольного лица налоговые органы наделены инструментом воздействия, который может быть использован для понуждения подконтрольных лиц к увеличению размера заработной платы, исключению ряда расходов, уменьшению вычетов по НДС, дополнительной уплате налогов или иному изменению предпринимательской деятельности.

Налогоплательщики серьезно обеспокоены использованием принципа доначисления недоимки тем, кто может ее оплатить, – т.е. действующим предпринимателям. И что делать в этой ситуации добросовестным налогоплательщикам, неясно. Соответственно, каждый налогоплательщик вынужден самостоятельно решать, насколько он готов доказать непричастность к занижению налоговой базы, затратив массу времени на суды, проверки, отвлекая ресурсы бизнеса от осуществления приносящей прибыль деятельности.

Что касается так называемых «технических компаний», они не подвергаются налоговым проверкам и вызовам на комиссии (поскольку с них реально нечего взыскать). И если «фактические собственники» не прекратили деятельность такой компании (путем ликвидации или присоединения к другому юрлицу), налоговые органы используют способ ее «закрытия» путем исключения из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа или в связи с наличием в данном реестре недостоверных сведений о юрлице, хотя у налогового органа есть возможность проверки такой компании, доначисления налогов и привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.

Тем не менее налоговое законодательство РФ практически не содержит норм, регулирующих порядок работы таких комиссий, в том числе устанавливающих права и обязанности налогоплательщиков и налоговых органов.

НК РФ включает лишь две нормы, опосредованно связанные с проведением комиссий. Одна устанавливает, что налоговые органы на основании письменного уведомления вправе вызывать в налоговые органы налогоплательщиков для дачи пояснений в связи с уплатой (удержанием и перечислением) ими налогов и сборов (подп. 4 п. 1 ст. 31). Согласно другой норме (п. 1 ст. 82) налоговый контроль может проводиться в том числе посредством получения объяснений налогоплательщиков.

Также можно обратиться к положениям Концепции системы планирования выездных налоговых проверок, утвержденной Приказом ФНС России от 30 мая 2007 г. № ММ-3-06/333@, в которой дано описание отбора налогоплательщиков для проведения выездного контроля по общедоступным критериям риска совершения налогового правонарушения, а также письма ФНС, содержащего описание действий, предпринимаемых для так называемой «легализации налоговой базы».

Но поскольку налоговая комиссия – форма налогового контроля, очевидно, что в НК РФ должны быть предусмотрены нормы, регулирующие порядок и сроки проведения комиссий по легализации, в том числе порядок запроса и предоставления информации, права и обязанности как налогоплательщика, так и налогового органа.

Хотелось бы обратить особое внимание на необходимость законодательного закрепления порядка раскрытия налогоплательщику информации, которую получает и использует налоговый орган. Сегодня налоговые органы в ходе проведения комиссии просто констатируют факт наличия у них соответствующей информации. Налогоплательщик, в свою очередь, ее проверить не может. Он правомочен использовать только сведения из «Контур-Фокуса», «СПАРКА» и прочих открытых сводных баз данных, в которых в отношении контрагентов на момент совершения сделки, а также на момент проведения заседания комиссии какой-либо «негативной» информации нет.

Также требуют регулирования порядок формирования и представления налогоплательщиком его позиции и доказательств (по аналогии с возражениями на акт налоговой проверки). Сейчас, например, на заседании комиссии по НДС до налогоплательщика просто доводится информация о выявленных расхождениях и «сложных» разрывах с соответствующими требованиями представления уточненной декларации и доплаты налогов.

В то же время сам налогоплательщик исключен из процесса выявления обстоятельств и сбора доказательств. Фактически он «косвенным путем» привлекается к «добровольной» налоговой ответственности в виде уплаты налогов и пени. Как это соотносится с презумпцией невиновности, декларируемой ст. 108 НК РФ, непонятно. В п. 6 названной статьи установлено: «Лицо считается невиновным в совершении налогового правонарушения, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке». Где же этот порядок установления виновности или невиновности налогоплательщика при вызове его на комиссию и при ее проведении?

Кроме того, не определен порядок фиксирования результатов заседания комиссии. Как правило, это протокол (по аналогии с оформлением протокола по рассмотрению материалов налоговой проверки), который составляется далеко не всегда, а если и оформляется, то в нем отражаются далеко не все озвученные доводы и аргументы сторон, результаты и решения комиссии – часть обстоятельств и решений остаются «за кадром». Неурегулированность создает возможности для злоупотреблений (например, со стороны налоговых органов – последующие выездные проверки, со стороны правоохранительных органов – направление запросов контрагентам налогоплательщика по тем же основаниям, со стороны налогоплательщиков – непринятие согласованных мер или неподача уточненной декларации).

Следовательно, обеим сторонам нужны гарантии.

Налогоплательщикам – возможность минимизации налоговых рисков; освобождение от камеральных и выездных налоговых проверок по налогу за периоды, в отношении которых состоялось заседание комиссии и были приняты взаимовыгодные решения; исключение последствий в виде «автоматических» доначислений налогов (НДС в предыдущих и последующих кварталах, налога на прибыль в связи с исключением вычетов по НДС); возможность получения рассрочки (отсрочки) по уплате налогов (пеней), ведь зачастую сумма к уплате может оказаться внушительной (совершенно разные ситуации, когда речь идет об уплате 100 тыс. или 100 млн руб.), а единовременная уплата значительных сумм может повлечь невозможность дальнейшего ведения бизнеса, а также открытие в отношении налогоплательщика процедуры банкротства.

Налоговым органам, в свою очередь, нужны гарантии определения оптимального режима налогового контроля; получения от налогоплательщиков документов и информации, уточненной налоговой отчетности; снижения количества контрольных мероприятий; увеличения поступлений налогов в бюджет.

Нормы законодательства о налогах и сборах, которые необходимо разработать и принять, должны обеспечить оптимальные для каждой из сторон решения.

Как вариант результату работы комиссий можно придать характер эффекта, схожего с правовыми последствиями установления режима налогового мониторинга в соответствии с НК РФ.

Другим способом решения проблем может быть закрепление возможности подписания налогоплательщиком и налоговым органом двустороннего документа, который будет отражать достигнутые договоренности о прекращении потенциального спора, исключающие возникновение соответствующих налоговых последствий в будущем. Действующее законодательство не предусматривает такой возможности. А для налогоплательщика – это шанс сохранить бизнес, восстановить платежеспособность организации и ее деловую репутацию, а также применения к нему более мягкого режима санкций. В свою очередь, для налогового органа подписание соглашения – путь увеличения поступлений в бюджет по результатам достигнутых договоренностей. И для обеих сторон – снижение многих правовых рисков, сокращение последующих административных и судебных издержек, которые могли бы возникнуть в случае дальнейшего развития конфликта.

Эффективность данного метода решения вопросов базируется на принципе договоренности сторон о прекращении спора на конкретных условиях и признании ими определенных обстоятельств дела (например, обоснованности расходов, наличия деловой цели, приемлемости способов налоговой оптимизации, используемых налогоплательщиком), от которых зависит наступление соответствующих налоговых последствий (действительный размер налоговой обязанности).

Все перечисленные вопросы требуют решения. В налоговом законодательстве, в отличие от гражданского, нет такого понятия, как обычай – сложившееся и широко применяемое, но не предусмотренное законодательством правило поведения.

В заключение отмечу, что необходимо установить понятные для сторон «правила игры». Четкое понимание правил проведения комиссий по легализации позволит достичь более эффективных результатов во взаимоотношениях между налогоплательщиками и налоговыми органами.

Источник: Адвокатская газета

Кузнецова Юлия, Старший юрист компании TAXmanager рассказывает о том, какие налоговые последствия могут оказаться для благотворителя неприятным сюрпризом.

Сегодня как никогда актуален вопрос о благотворительной помощи. Огромное число бизнесменов оказывают безвозмездную помощь гражданам, благотворительным организациям и лечебным учреждениям: делают денежные пожертвования, предоставляют помещения, автомобили, бесплатные обеды, продукты питания, медицинские изделия, лекарства, средства индивидуальной защиты.

Безусловно, жизнь и здоровье людей являются определяющими факторами, и мало кто задумывается, какие налоговые последствия возникают для благотворителя. А они могут оказаться неприятным сюрпризом, если не учесть некоторые нюансы налогового законодательства, официальной позиции контролеров и судебной практики.

Так, если помощь оказывается в виде передачи денежных средств, вопрос о начислении НДС с такой передачи не возникает, это не признается реализацией товаров (работ, услуг) для целей обложения данным налогом (подп. 1 п. 3 ст. 39, подп. 1 п. 2 ст. 146 НК РФ). Не будет вопросов с начислением НДС и тогда, когда благотворитель использует специальный налоговый режим или освобожден от уплаты данного налога.

Если же передаются товары (выполняются работы, оказываются услуги), необходимо обратить внимание на документальное оформление данной помощи. В частности, норма подп. 12 п. 3 ст. 149 НК РФ предусматривает освобождение от уплаты НДС, если товары (работы, услуги) передаются в рамках благотворительной деятельности.

В то же время освобождение от НДС неприменимо, если речь идет о передаче подакцизных товаров (например, передаются дезинфицирующие средства). Не действует освобождение и в случае спонсорского взноса: он не является благотворительным пожертвованием, носит целевой характер и предполагает встречные обязательства сторон по оказанию услуг рекламного характера (Письмо Минфина от 1 сентября 2009 г. № 03-03-06/4/72).

При этом и Минфин России, и УФНС по г. Москве настаивают, что для подтверждения права на освобождение от уплаты НДС необходимо представить следующие документы (Письмо Минфина от 26 октября 2011 г. № 03-07-07/66, письма УФНС России по г. Москве от 2 декабря 2009 г. № 16-15/126825, от 5 марта 2009 г. № 16-15/019593.1, от 2 августа 2005 г. № 19-11/55153):

• договор о безвозмездной передаче товаров (работ, услуг), имущественных прав;
• акт приема-передачи товаров (работ, услуг), имущественных прав или иной документ, подтверждающий передачу;
• документы, доказывающие целевое использование полученного.

В отсутствие подтверждающих документов высок риск того, что благотворитель не сможет подтвердить право на освобождение от НДС.

Справедливости ради отмечу, что нормами гл. 21 НК РФ перечень таких документов не предусмотрен. В соответствии с нормами гражданского законодательства пожертвование является односторонней сделкой и не требует чьего-либо согласия на его принятие (п. 2 ст. 582 ГК РФ). Это подразумевает, что оформление дополнительных двусторонних документов не требуется.

Судебная практика, в свою очередь, также неоднозначна. Одни суды исходят из того, что получение средств в рамках благотворительной помощи подтверждается письмом от ее получателя с просьбой перечислить деньги на определенные цели и платежным поручением о перечислении средств благотворителем (Постановления ФАС Московского округа от 26 января 2009 г. № КА-А40/13294-08 по делу № А40-3912/08-129-16, от 9 января 2008 г. № КА-А40/13490-07-2 по делу № А40-74705/06-126-466, ФАС Северо-Западного округа от 17 ноября 2005 г. по делу № А56-11300/2005).

Другие считают (См., например, Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18 августа 2005 г. № А58-5044/04-Ф02-3966/05-С1), что пожертвования в одностороннем порядке (без заключения договора) согласуются с положениями Федерального закона «О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)»: передача товаров (услуг) осуществляется на основании соответствующих распоряжений и писем.

Учитывая противоречивость позиций официальных органов и судов, целесообразно все-таки формировать пакет документов, подтверждающих передачу товаров (работ, услуг) на благотворительные цели. Это поможет снизить риски и подтвердить смысл хозяйственной операции (Постановления ФАС Поволжского округа от 10 ноября 2005 г. по делу № А55-2057/2005-29, ФАС Северо-Кавказского округа от 21 августа 2013 г. по делу № А32-26727/2012). Конечно, к данному вопросу нужно подходить и с позиции экономической целесообразности.

Еще один немаловажный момент: если товары (имущество) были специально приобретены для целей благотворительности, то НДС, уплаченный при их приобретении, к вычету не принимается, а включается в стоимость этих товаров (имущества) (подп. 1 п. 2 ст. 170 НК РФ). Если же такие товары (имущество) были приобретены для облагаемых НДС операций ранее и НДС по ним был принят к вычету, его придется восстанавливать в том налоговом периоде, когда товары (имущество) были переданы на благотворительные цели (п. 3 ст. 170 НК РФ). Однако поскольку восстановленный НДС связан с благотворительной деятельностью (и не будет отвечать требованиям ст. 252 НК РФ для учета расходов), то учитывать его в составе прочих расходов (как предусмотрено в общих случаях по правилам подп. 2 п. 3 ст. 170 НК РФ) крайне рискованно. С высокой степенью вероятности можно прогнозировать, что в учете такого расхода для целей налога на прибыль будет отказано.

Также если доля расходов на необлагаемые операции превысит 5% в общей сумме расходов (абз. 7 п. 4 ст. 170 НК РФ), возникает обязанность вести раздельный учет облагаемых и необлагаемых операций и сумм «входящего» НДС (п. 4 ст. 149, п. 4 ст. 170 НК РФ). Это требование актуально и при осуществлении благотворительной деятельности (Постановление ФАС Московского округа от 11 октября 2011 г. по делу № А40-138316/10-90-799).

Кроме того, можно отказаться от применения данного освобождения на срок не менее года, представив соответствующее заявление в налоговый орган по месту учета не позднее первого числа налогового периода, с которого намерены отказаться от освобождения или приостановить его использование (п. 5 ст. 149 НК РФ).

Что касается налога на прибыль, то расходы в виде стоимости безвозмездно переданного имущества (работ, услуг, имущественных прав) и трат, связанных с такой передачей, в составе затрат не учитываются, поскольку не отвечают требованиям ст. 252 НК РФ (п. 16 ст. 270 Кодекса) (См. также письма Минфина России от 16 апреля 2010 г. № 03-03-06/4/42, от 4 апреля 2007 г. № 03-03-06/4/40). Исключений в отношении благотворительной помощи нормы гл. 25 НК не содержат.

Нельзя учитывать в составе расходов и суммы целевых отчислений, произведенных на содержание некоммерческих организаций (п. 34 ст. 270 НК РФ), а также средства и иное имущество, имущественные права, переданные на содержание некоммерческих организаций, включая благотворительную деятельность (подп. 4 п. 2 ст. 251 Кодекса).

Поскольку расходы на товары (работы, услуги), переданные в виде благотворительной помощи, не связаны с получением доходов, воспользоваться положениями подп. 20 п. 1 ст. 265 НК РФ (в части возможности учесть иные обоснованные внереализационные расходы) не получится.

Следует иметь в виду, что не могут быть приняты не только затраты на приобретение товаров (работ, услуг), переданных в благотворительных целях, но и амортизация по объектам основных средств за период их передачи в безвозмездное пользование, а также расходы на оплату труда (и страховые взносы) персонала, занятого в производстве переданных на благотворительность товаров (работ, услуг), и другие подобные расходы.

При исчислении единого налога при УСН (база «доходы минус расходы») действует аналогичное правило: расходы, указанные в ст. 270 НК РФ, не принимаются (Пункт 2 ст. 346.16 НК РФ. См. также Постановление ФАС Уральского округа от 26 июня 2012 г. № Ф09-4813/12 по делу № А50-19121/2011, Письмо Минфина России от 15 апреля 2005 г. № 03-04-14/06).

Законами субъектов РФ может быть установлено право уменьшить суммы налога (авансового платежа), подлежащие зачислению в доходную часть бюджетов этих субъектов, – применение инвестиционного налогового вычета при исчислении налога на прибыль (п. 1 ст. 286.1 НК РФ). Необходимо учитывать, что:

• данное право должно быть предусмотрено законом субъекта Федерации (но не везде такие законы приняты);
• пожертвования должны быть перечислены государственным и муниципальным учреждениям, осуществляющим деятельность в области культуры, а также некоммерческим организациям (фондам) на формирование целевого капитала в целях поддержки указанных учреждений. То есть если помощь оказывается, например, непосредственно гражданам, применить вычет будет невозможно;
• право на вычет распространяется не на все организации (это относится, например, к резидентам особых экономических зон, участникам региональных инвестиционных проектов, свободных экономических зон, территорий опережающего социально-экономического развития. Перечень таких организаций установлен п. 11 ст. 286.1 НК РФ).

Для благотворительных организаций законами субъектов Федерации могут быть также предусмотрены пониженные ставки налога, подлежащего зачислению в местные бюджеты (п. 1 ст. 284 НК РФ). Для этого необходимо, чтобы субъектом РФ был принят соответствующий закон и соблюдены условия для применения пониженной ставки, предусмотренные этим законом (такие законы приняты не везде).

Если благотворителем выступает физлицо (в т. ч. индивидуальный предприниматель), оно имеет право на получение социального налогового вычета (п. 3 ст. 210, подп. 1 п. 1 ст. 219 НК РФ). Реализовать данное право можно при соблюдении следующих условий:

• вычет применяется только в отношении доходов, облагаемых по ставке 13%. То есть, например, индивидуальные предприниматели на УСН, ЕНВД и патенте воспользоваться вычетом не смогут;
• вычет предоставляется в сумме, направленной физлицом в течение года на благотворительные цели в виде денежной помощи определенным категориям получателей (благотворительным и религиозным организациям, НКО. Перечень и некоторые условия приведены в п. 1 ст. 219 НК РФ). Если помощь оказывалась гражданам, право на вычет не возникает;
• нельзя заявить вычет и в том случае, если помощь оказывалась неденежными средствами (Письмо Минфина России от 2 марта 2010 г. № 03-04-05/8-78). Правда, есть примеры, когда суды не согласились с такой трактовкой (Постановления ФАС Уральского округа от 8 декабря 2008 г. № Ф09-9086/08-С2 по делу № А50-6933/08, Поволжского округа от 28 июня 2006 г. по делу № А12-29703/05-С51). В указанных случаях существует риск возникновения спора с налоговым органом;
• вычет не может превышать 25% дохода, полученного физлицом за год.

Кроме того, не использованный в налоговом периоде остаток вычета на следующие налоговые периоды не переносится.

Законом субъекта Федерации может быть увеличен предельный размер вычета (но не более 30% суммы дохода физлица) и установлены категории государственных, муниципальных учреждений, осуществляющих деятельность в области культуры, и некоммерческих организаций (фондов), пожертвования которым могут быть приняты к вычету в увеличенном предельном размере.

Подводя итог, хотелось бы выразить надежду, что в сложившихся тяжелых для экономики условиях одной из мер поддержки окажутся действия властей, которые путем снижения налогового бремени поддержат тех, кто в весьма сложных условиях проявил гражданскую ответственность, оказывая столь необходимую сейчас помощь.

Кроме того, на встрече с волонтерами, состоявшейся 30 апреля, Президент РФ Владимир Путин заявил о необходимости поддержки благотворительных организаций.

Источник: Адвокатская газета

06 апреля 2020 года Верховный Суд РФ (Определение Верховного Суда Российской Федерации № 305-ЭС20-2983 по делу № А40-30988/2019 об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации) отказался рассматривать вопрос законности выставления налоговым органом требования об уплате налогов при существенном нарушении срока вручения акта налоговой проверки.

Наша справка:

Акт налоговой проверки составляется в течение 2-х месяцев со дня составления справки о проведенной проверке (Пункт 1 статьи 100 НК РФ) и в течение пяти дней с даты этого акта вручается лицу, в отношении которого проводилась проверка (Пункт 5 статьи 100 НК РФ). Далее налогоплательщику предоставляется 1 месяц на представление письменных возражений по акту. Далее все материалы проверки рассматриваются руководителем (заместителем руководителя) налогового органа (Пункт 1 статьи 101 НК РФ). Могут быть назначены дополнительные мероприятия налогового контроля (ДМНК). Срок вынесения решения об их проведении – 1 месяц, в решении указываются срок и форма проведения таких мероприятий (Пункт 6 статьи 101 НК РФ). В течение 10 дней с даты окончания срока проведения ДМНК налогоплательщик может представить свои возражения (Пункт 6.1 статьи 101 НК РФ), которые также подлежат рассмотрению, и в течение 10 дней после истечения срока на представление этих дополнительных возражений принимается решение (Пункты 1, 6.1 статьи 101 НК РФ), в течение 5 дней со дня его принятия вручается проверяемому лицу и вступает в силу по истечение 1 месяца со дня его вручения (Пункт 9 Статьи 101 НК РФ), если не была подана апелляционная жалоба. Если же апелляционная жалоба подана, то решение вступит в силу после вынесения решения вышестоящим налоговым органом. Срок рассмотрения апелляционной жалобы составляет 1 месяц и может быть продлен еще на 1 месяц (Пункт 9 статьи 101, статья 101.2, пункт 6 статьи 140 НК РФ). Решение о взыскании может быть принято налоговым органом после истечения срока, установленного в требовании об уплате налога, но не позднее 2-х месяцев после истечения указанного срока (Пункт 3 статьи 46 НК РФ). Требование об уплате налога направляется в течение 10 дней с момента вступления в силу решения, принятого по результатам налоговой проверки (Пункт 2 статьи 70 НК РФ). Мы приводим нормы НК РФ в старой редакции, поскольку проверка заявителя была завершена до 03.09.2018.

В данном деле речь шла о том, что акт выездной налоговой проверки был вручен налогоплательщику на 1 год 3 месяца позже по сравнению со сроком, установленным Налоговым кодексом РФ (выездная проверка была окончена 04.07.2016, акт проверки от 05.09.2016 вручен налогоплательщику 28.12.2017). В результате этой просрочки, по мнению налогоплательщика, на дату принятия налоговым органом решения по результатам проверки (28.06.2018) и, соответственно, на дату выставления требования (по состоянию на 12.11.2018) истекли сроки на взыскание налога и пеней.

Аргументация налогоплательщика сводилась к следующему: несоблюдение налоговым органом сроков при осуществлении налогового контроля не изменяет порядок исчисления сроков на взыскание налога в принудительном порядке, такой срок должен исчисляться исходя из предположительной даты, когда решение должно было вступить в законную силу, если бы не были нарушены сроки вручения акта проверки.  

Однако суды всех инстанций не поддержали налогоплательщика и указали, что фактическая обязанность уплаты налога возникает с даты вступления в силу решения налогового органа, следовательно, срок на взыскание также начинает исчисляться с момента вступления в силу решения налогового органа, а не с предполагаемого срока.

Такая мотивировка не является уникальной. Суды исходят из достаточно давно сложившейся правовой позиции, что акт проверки не является ненормативным актом налогового органа и не нарушает прав налогоплательщика.

К примеру, в Постановлении АС Уральского округа от 11.08.2015 № Ф09-3966/15 по делу № А76-22275/2014 указано следующее: «Акт выездной налоговой проверки не является ненормативным правовым актом, влекущим наступление правовых последствий в виде возникновения задолженности перед бюджетом… Согласно п. 2 ст. 70 Кодекса требование об уплате налога по результатам налоговой проверки должно быть направлено налогоплательщику в течение 20 дней с даты вступления в силу соответствующего решения. Факт наличия задолженности должен быть зафиксирован в соответствующем решении налогового органа, принятом по результатам проведения в отношении налогоплательщика налоговой проверки (ст. 101 НК РФ)» (См. также Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27.05.2010 № 766-О-О, Постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 21.12.2010 по делу № А81-5962/2009, ФАС Северо-Кавказского округа от 13.03.2009 по делу № А53-7651/2008-С5-37).

На сегодняшний день судебная практика по рассматриваемому вопросу сложилась однозначная и не в пользу налогоплательщиков (Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 13.06.2018 № 10АП-8115/2018 по делу № А41-105418/17 (в кассационных инстанциях дело не рассматривалось)).

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, несоблюдение налоговым органом при совершении определенных действий в рамках осуществления мероприятий налогового контроля и принятии соответствующего решения сроков, предусмотренных, в частности, статьей 70 НК РФ, пунктом 2 статьи 88, пунктом 6 статьи 89, пунктами 1 и 5 статьи 100, пунктами 1, 6, 9 статьи 101, пунктами 1, 6, 10 статьи 101.4, пунктом 6 статьи 140 НК РФ, не влечет изменения порядка исчисления сроков на принятие мер по взысканию налога, пеней, штрафа в принудительном порядке, исчисляемых исходя из той продолжительности сроков совершения упомянутых действий, которая установлена указанными нормами, что, в конечном счете, гарантирует определенные временные рамки возможного вмешательства государства в имущественную сферу налогоплательщика (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20.04.2017 № 790-О).

Порядок исчисления сроков на принятие мер по взысканию налога в принудительном порядке установлен пунктом 3 статьи 46 НК РФ, согласно которому решение о взыскании принимается после истечения срока, установленного в требовании об уплате налога, но не позднее двух месяцев после истечения указанного срока.

При рассмотрении подобных споров суды указывают на факт нарушения налоговым органом срока составления акта проверки только в совокупности с иными обстоятельствами, которые влекут за собой отмену решения, вынесенного по результатам налоговой проверки (См., например, Постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.02.2017 № 09АП-65636/2016 по делу № А40-179007/16, от 07.10.2015 № 09АП-40123/2015 по делу № А40-30186/15, Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27.12.2016 № Ф04-6311/2016 по делу № А27-26167/2015; Арбитражного суда Московского округа от 29.07.2016 № Ф05-10193/2016 по делу № А40-173838/2015).

Минфин и Федеральная налоговая служба также считает такие нарушения несущественными нарушениями установленной процедуры (См. Письма Минфина России от 23.03.2018 № 03-02-07/1/18400, ФНС России от 08.12.2017 № ЕД-4-15/24930@, от 10.01.2019 № ЕД-4-2/55).

Однако согласиться с таким подходом достаточно сложно.

Наличие подобных споров свидетельствует об актуальности вопроса несвоевременного вручения налогоплательщикам актов налоговых проверок и решений, вынесенных по результатам проверок. Такая практика налоговых органов на сегодняшний день уже стала нормой. Акты вручаются не просто несвоевременно, а спустя полгода-год. Есть даже свое рода рекордсмены: акт был направлен налогоплательщику по почте спустя три с лишним года (См. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.11.2018 № 09АП-53800/2018 по делу № А40-106930/18).

Если по результатам выездной проверки акт составляется в любом случае, то с камеральными и проверками все сложнее. Акт по их результатам составляется только при выявлении фактов нарушения законодательства (Пункт 6 статьи 88 НК РФ). То есть, когда сроки камеральной проверки истекли, пояснения у налогоплательщика не запрашивались или были им представлены, информации о составлении акта не имеется, то налогоплательщик обоснованно полагает, что проверка завершена, и нарушения не выявлены. А еще через полгода приходит Акт…

Вопрос об информировании налогоплательщиков о результатах камеральных проверок в тех случаях, когда нарушения не выявлены, уже неоднократно поднимался в разных рабочих группах и профильных комитетах. Но налоговые органы не хотят брать на себя такую ответственность.

Нормы Налогового кодекса РФ, устанавливающие сроки для вручения налогоплательщику акта и решения по результатам налоговой проверки, призваны обеспечить информированность налогоплательщика о результатах проведенной в отношении него проверки и обеспечить стабильность и понятность во взаимоотношениях между налогоплательщиком и налоговым органом.

Фактически налогоплательщик перманентно находится в ситуации неопределенности. Хроническое состояние ожидания возможных негативных последствий и сумм доначислений по результатам проверок не лучшим образом сказывается на ведении бизнеса и на определенности публичных правоотношений. Как результат – невозможность обеспечить должное планирование производственных, инвестиционных и иных бизнес-процессов, что не лучшим образом сказывается на самой предпринимательской деятельности.

Сложившаяся ситуация является для налогоплательщика и финансовым обременением, причем на неопределенный или слишком длительный срок, серьезно увеличивает объем обязательств бизнеса через механизм начисления пени, которые для налогоплательщиков являются своего рода мерой ответственности за несвоевременную уплату налога.

Пеня начисляется за каждый день просрочки исполнения обязанности по уплате налога (Пункт 4 статьи 75 НК РФ). Но период, на который налоговый орган допустил задержку во вручении акта или решения, не относится к периоду просрочки исполнения самим налогоплательщиком своих обязательств по уплате налога. Тем не менее, налоговое законодательство не предусматривает такого основания для не начисления пени как несвоевременное вручение акта и/или вынесение решения по результатам налоговой проверки.

Совершенно не понятно, почему налогоплательщик обязан оплачивать сумму пени за период, когда налоговый орган не исполнял в предусмотренные законом сроки свои обязанности. Ведь вины налогоплательщика в этой просрочке нет,  вследствие чего начисление пени не соответствует фактической обязанности налогоплательщика.

Но суды, тем не менее, придерживаются другого мнения. Так, например, Арбитражный суд Московского округа (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 29.10.2019 № Ф05-18453/2019 по делу № А40-198776/2018 (Определением от 05.02.2020 № 305-ЭС19-28293 отказано в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации для пересмотра в порядке кассационного производства)) указал, что суммы пеней постепенно увеличиваются на каждом этапе оформления результатов выездной налоговой проверки, и если недоимка имеется на момент составления акта, вынесения решения, направления требования, то окончательный размер пени подлежит определению в соответствии со статьей 75 НК РФ.

При этом налогоплательщикам абсолютно не понятно столь однобокое отношение к соблюдению налоговыми органами сроков, установленных налоговым законодательством РФ. Налогоплательщик обязан неукоснительно соблюдать все установленные сроки, за нарушением сразу же следует привлечение к ответственности и назначение штрафа, а налоговый орган совершенно безнаказанно может не соблюдать предписанные ему сроки, и это не признается существенным нарушением.

Такое отношение к вопросу своевременности выполнения своих обязанностей со стороны налоговых органов влечет нарушение баланса прав и обязанностей налоговых органов и налогоплательщиков и приводит к дестабилизации налоговой системы и ее непредсказуемости.

Конституционный Суд Российской Федерации (См., например, Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24.06.2009 № 11-П и от 20.07.2011 № 20-П) неоднократно указывал, что никто не может быть поставлен под угрозу возможного обременения на неопределенный или слишком длительный срок. Наличие сроков, в течение которых для лица во взаимоотношениях с государством могут наступить неблагоприятные последствия, представляет собой необходимое условие применения этих последствий. Целью установления сроков исковой давности и сроков давности привлечения к ответственности является как обеспечение эффективности реализации публичных функций, так и сохранение необходимой стабильности соответствующих правовых отношений.

В рассматриваемом вопросе на стороне налогоплательщиков пока только Счетная палата РФ, у которой на это есть свои причины. Несвоевременное вручение налогоплательщику акта или решения – это не обеспечение надлежащего исполнения должностными лицами инспекции своих полномочий, что является причиной не поступления денежных средств в федеральный бюджет (См. Представление Счетной палаты Российской Федерации от 07.03.2019 № ПР 03-27/03-02).

Подводя итог вышесказанному, можно констатировать, что установленные законодателем ограничения длительности налоговых проверок лишились своего правового смысла как гарантии для налогоплательщика от произвола и чрезмерного вмешательства налогового органа в его хозяйственную деятельность, и налогоплательщик фактически лишен защиты от таких нарушений.

Решением проблемы может быть законодательное установление пресекательного срока на вручение налоговыми органами актов и решений по результатам налоговых проверок. Это позволит оптимизировать процедуру проведения налоговых проверок, исключить возложение на налогоплательщиков дополнительного, не обусловленного его действиями, финансового обременения, что особенно актуально в современных условиях, и послужит балансу публичных и частных интересов.

Ваюкин Василий, Адвокат АП г. Москвы, управляющий партнер Компании TAXmanager.

2 апреля Правительство РФ приняло Постановление № 409 «О мерах по обеспечению устойчивого развития экономики», которым утверждены Правила предоставления отсрочки (рассрочки) по уплате налогов, авансовых платежей по налогам и страховых взносов.

Опция, которую анонсировало правительство в качестве одной из первоочередных мер поддержки экономики, будет в реальности доступна далеко не всем – рассчитывать на отсрочку (рассрочку) по уплате налогов смогут только налогоплательщики, ведущие деятельность в отраслях российской экономики, в наибольшей степени пострадавших в результате распространения коронавирусной инфекции COVID-19.

Перечень таких отраслей определяется Правительством РФ и пока утвержден только для целей отсрочки по кредитам (Постановление от 3 апреля 2020 г. № 434). В данный перечень включены следующие отрасли: авиаперевозки, аэропорты, автоперевозки, культура, спорт, гостиницы, общественное питание, выставочная деятельность и бытовые услуги. Представляется, что для целей отсрочки (рассрочки) по уплате налогов перечень будет аналогичным.

Также правительством готовится перечень стратегических, системообразующих либо градообразующих организаций, работающих в отраслях, в наибольшей степени пострадавших от пандемии.

Таким образом, на отсрочку по налогам смогут рассчитывать только те компании, которые будут включены в названные перечни. Остальные смогут обращаться за поддержкой исключительно по общим основаниям, предусмотренным НК РФ.

В НК РФ закреплена возможность в ряде случаев получить отсрочку (рассрочку) по уплате налогов и сборов. Однако и раньше добиться ее было крайне сложной задачей – данная мера использовалась в единичных ситуациях. Судебная практика по спорам об отсрочке по налогам также не слишком благоприятна.

Правила, устанавливающие дополнительные основания, порядок и условия предоставления отсрочки или рассрочки по уплате налогов, страховых взносов, пеней, штрафов, процентов для налогоплательщиков, работающих в отраслях из указанных перечней, вызывают немало вопросов.

Понятно, что документ готовился в авральном режиме. Но если не будут устранены очевидные недостатки, это сделает обсуждаемую меру недоступной даже для тех, кому она адресована.

Так, заинтересованное лицо имеет право на отсрочку (п. 3 Правил) или рассрочку уплаты налоговых платежей при наличии хотя бы одного из показателей:

• снижение доходов, определяемых в порядке, установленном законодательством РФ о налогах и сборах, более чем на 10%;
• снижение доходов от реализации товаров (работ, услуг), передачи имущественных прав более чем на 10%;
• снижение доходов от реализации товаров (работ, услуг) по операциям, облагаемым НДС по «нулевой» ставке, более чем на 10%;
• получение убытка по данным налоговых деклараций по налогу на прибыль за отчетные периоды 2020 г. при условии отсутствия убытка за 2019 г.;
• включение по состоянию на 1 марта 2020 г. в реестр субъектов малого и среднего предпринимательства (далее – МСП), а также применение специального режима налогообложения в соответствии с НК РФ.

Здесь возникает проблема: расчет снижения размера доходов, стоимости реализованных товаров (работ, услуг) и имущественных прав производится на основании показателей за квартал, предшествующий тому, в котором подается заявление об отсрочке или рассрочке. Эти данные сравниваются с показателем за аналогичный период 2019 г.

То есть, если компания обращается за отсрочкой во II квартале 2020 г., то должны учитываться показатели за I квартал 2020 г. и сравниваться с аналогичными за I квартал прошлого года. Но поскольку реализация ограничительных мер, обусловленных недопущением распространения пандемии коронавируса, началась в основном в конце марта с. г., падение доходов за I квартал не будет столь катастрофичным. Таким образом, для получения реальной картины необходимо сформировать показатели за II квартал 2020 г., а подать заявление об отсрочке в III квартале – то есть не раньше июля.

Не смогут рассчитывать на отсрочку и компании, у которых по результатам 2019 г. сформировался убыток.

Если же доходы на внутреннем рынке снизились менее чем на 10%, для экспортеров предусмотрен показатель снижения доходов от реализации, облагаемой НДС по ставке 0%. Но этот показатель применим, только если объем данной реализации составляет более 50% от общего объема.

Отдельно остановлюсь на условии о включении субъекта в реестр МСП. Не секрет, что многие предприниматели о таком реестре даже не слышали, а их выручка была не настолько велика, чтобы оплачивать услуги юристов, которые могли бы им своевременно подсказать о наличии данного реестра.

Решение о предоставлении отсрочки или рассрочки по уплате налоговых платежей не может быть принято, если заинтересованным лицом, кроме тех, кто по состоянию на 1 марта включен в реестр МСП, было допущено снижение числа застрахованных лиц более чем на 10%. Следовательно, компании, которые были вынуждены по не зависящим от них причинам сократить персонал (причем в этих случаях трудовое законодательство также предусматривает ограничения и обязанность по выплате компенсаций, что означает большие затраты), также не смогут рассчитывать на отсрочку.

Если отсрочка необходима на срок более 6 месяцев, это возможно только при условии предоставления в залог недвижимого имущества, кадастровая стоимость которого будет превышать сумму налоговых платежей. Принадлежащее компаниям иное имущество (оборудование, товарные запасы, прочие активы, в том числе ликвидные) нельзя использовать в качестве залога.

Еще одна возможность – предоставление поручительства (банковской гарантии). Но такая гарантия должна отвечать достаточно жестким требованиям. Здесь вновь возникает вопрос: насколько охотно банки будут давать такие гарантии?

К заявлению о предоставлении отсрочки должны прилагаться заключение о факте наступления в отношении заинтересованного лица обстоятельств непреодолимой силы, являющихся основанием для такого обращения, а также акт оценки причиненного ему ущерба в результате указанных обстоятельств, составленные органом исполнительной власти (госорганом, органом местного самоуправления) или организацией, уполномоченными в области гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций. Это предусмотрено п. 5 ст. 64 НК РФ, а также п. 3 Порядка изменения срока уплаты налога, сбора, страховых взносов, а также пени и штрафа налоговыми органами (утвержденного Приказом ФНС России от 16 декабря 2016 г. № ММВ-7-8/683@).

Будет ли надлежащим документом сертификат, который выдает Торгово-промышленная палата России, не являющаяся госорганом, органом местного самоуправления или организацией, уполномоченной в области ГО и ЧС? Каким образом определить ущерб, причиненный компании в результате введения режима нерабочих дней? На мой взгляд, подход, закрепленный в Порядке предоставления отсрочки, может быть оправдан в условиях, когда ущерб очевиден – наводнения, пожары и т.п. А каким образом подсчитать ущерб, когда многие предприятия простаивают, выручка падает, контрагенты ссылаются на форс-мажор, а компания еще и вынуждена содержать персонал, который она не может просто так уволить? Подобного рода неясности создают еще и коррупционные риски.

В заключение отмечу, что время и возможность доработать Порядок предоставления отсрочки или рассрочки по уплате налогов с тем, чтобы налогоплательщики смогли получить реальную поддержку в сложившихся непростых условиях, еще есть.

Источник: Адвокатская газета

Кузнецова Юлия, Старший юрист компании TAXmanager рассказывает о планируемом налогообложении дивидендов и процентов по ставке 15%.

Президент РФ Владимир Путин в обращении от 25 марта предложил облагать налогом в 15% выводимые за рубеж дивиденды и проценты. В связи с этим Минфину России надлежит до 24 апреля определить список международных договоров РФ об избежании двойного налогообложения и представить предложения об их изменении или расторжении.

Рассмотрим, каким налогом сегодня облагаются дивиденды и проценты, выплачиваемые иностранным компаниям.

По общему правилу и исходя из смысла законов об АО и ООО, под дивидендами понимается часть оставшейся после налогообложения прибыли общества (чистая прибыль), которую акционеры (участники) вправе получить на основании решения, принятого ими на общем собрании.

В целях налогообложения дивидендом признается любой доход, полученный акционером (участником) при распределении прибыли общества, остающейся после налогообложения (в том числе в виде процентов по привилегированным акциям), по принадлежащим ему акциям (долям) пропорционально долям акционеров (участников) в уставном (складочном) капитале (См., например, Письмо Минфина России от 14 мая 2015 г. № 03-03-10/27550).

Так, дивидендами признаются:

• выплаты акционеру (участнику) при ликвидации общества в сумме, превышающей его взнос в уставный (складочный) капитал (Пункт 1, подп. 1 п. 2 ст. 43 НК РФ, письма Минфина России от 6 декабря 2018 г. № 03-03-06/2/88520, от 21 августа 2017 г. № 03-03-06/1/53486);
• доходы в виде имущества (имущественных прав) акционера (участника) при его выходе из общества или при распределении имущества ликвидируемой организации в размере, превышающем оплаченную (независимо от формы оплаты) стоимость акций, долей, паев (п. 1 ст. 250 НК РФ);
• доходы в виде денежных средств, стоимости имущества (имущественных прав), полученных акционером (участником) российской организации при выходе (выбытии) из нее или при ее ликвидации в части, превышающей расходы акционера (участника) на приобретение акций, долей, паев ликвидируемой организации (подп. 1 п. 1 ст. 208 НК РФ);
• доходы в виде превышения денежных средств, стоимости имущества (имущественных прав), полученных акционером (участником) иностранной организации при выходе (выбытии) из нее или при ее ликвидации в части, превышающей расходы акционера (участника) на приобретение акций, долей, паев ликвидируемой организации (подп. 1 п. 3 ст. 208 НК РФ);
• сверхнормативные проценты, которые российская организация выплачивает по контролируемой задолженности перед иностранной (п. 6 ст. 269 НК);
• доходы, выплачиваемые иностранной организацией в пользу российской, которая является ее акционером (участником), при распределении прибыли, оставшейся после налогообложения (п. 1 ч. 2 ст. 250 НК РФ).
  К дивидендам также относятся любые доходы, получаемые из источников за пределами РФ, которые являются дивидендами в соответствии с законодательством иностранных государств (п. 1 ст. 43 НК РФ).

В то же время согласно п. 2 ст. 43 НК РФ дивидендами не признаются:

• выплаты акционеру (участнику) в денежной или натуральной форме в случае ликвидации организации, не превышающие его взноса в уставный (складочный) капитал;
• выплаты акционерам (участникам) в виде передачи им акций этого же общества в собственность;
• выплаты некоммерческой организации на осуществление ее основной деятельности (не связанной с предпринимательской), произведенные хозяйственными обществами, уставный капитал которых полностью состоит из вкладов этой некоммерческой организации.

Кроме того, следует учитывать Комментарии к Модельной конвенции Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по налогам на доход и капитал (далее – Комментарии, Модельная конвенция), на основе которой заключаются соглашения об избежании двойного налогообложения с иностранными государствами (далее – СОИДН) (Письмо Минфина России от 21 сентября 2016 г. № 03-03-06/1/55225).

Согласно п. 28 Комментариев к ст. 10 «Дивиденды» Модельной конвенции выплаты, рассматриваемые в качестве дивидендов, могут включать не только распределение прибыли на основе решения, принимаемого годовым общим собранием акционеров, но и иные выплаты в денежной форме или имеющие денежный эквивалент – премиальные акции, премии, ликвидационные выплаты и скрытое распределение прибыли.

Процентами в соответствии с п. 3 ст. 43 НК РФ признается любой заранее заявленный (установленный) доход, в том числе в виде дисконта, полученный по долговому обязательству любого вида (независимо от способа его оформления). При этом процентами признаются доходы, полученные по денежным вкладам и долговым обязательствам.

Согласно ст. 310 НК РФ ставка налога на дивиденды, выплачиваемые в пользу иностранных компаний, установлена в размере 15%, на проценты – 20%, если отсутствует СОИДН (или таким соглашением не установлены иные ставки). Однако в реальности налоги уплачиваются по гораздо более низким ставкам. По некоторым оценкам реальная налоговая нагрузка составляет порядка 2%. Используя льготы, содержащиеся в СОИДН с иностранным государством, где зарегистрирована компания – получатель доходов, российская компания – источник выплат – может существенно снизить ставку: по дивидендам до 5%, по процентам – до нуля.

С рядом офшорных зон (например, Британские Виргинские острова, Бермуды) таких соглашений у России нет (Перечень государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны), утвержденный Приказом Минфина России от 13 ноября 2007 г. № 108н (ред. от 2 ноября 2017 г.)). Поэтому для выплаты дивидендов по сниженным ставкам используются так называемые транзитные юрисдикции (Кипр, Люксембург, Нидерланды), через которые такие доходы переводятся в классические офшоры.

Размывание налоговой (налогооблагаемой) базы и вывод доходов (прибыли) из-под налогообложения – схемы ухода от налогов, заключающиеся в искусственном выводе доходов из стран с высокими налогами, где они генерируются, в страны с низкими (нулевыми) ставками, где экономическая активность низка или не ведется. По оценкам ОЭСР, правительства теряют порядка 4–10 % налога на прибыль для корпораций (100–240 млрд долл.).

Российские власти следуют общемировому тренду и принимают жесткие меры борьбы с офшорами. Так, налоговые органы на уровне правоприменительной практики давно отказывают в применении льготных ставок при выплате дивидендов и процентов.

В качестве примеров приведу следующие арбитражные споры.

По делу АО «БАНК «ИНТЕЗА» (№ А40-241361/2015) суд указал, в частности, что люксембургская компания не являлась бенефициаром полученных процентов, а действовала как посредник, используемый акционером и банком для злоупотребления налоговым правом и получения необоснованной налоговой выгоды в виде снижения процентной ставки до нулевой.

По делу ООО «Краснобродский Южный» (№ А27-16584/2016) суд сделал такие выводы: налоговым агентом в качестве фактического получателя дивидендов была заявлена компания «Marendo Investment Limited», признанная промежуточным звеном (кондуитной компанией), зарегистрированной на территории Республики Кипр и не являющейся конечным выгодоприобретателем по полученному на ее счет доходу, транзитом перечисленному в адрес организаций, зарегистрированных на BVI, с правительством которых у РФ не заключено международное СОИДН, налогоплательщиком не соблюдены условия для применения пониженной налоговой ставки в размере 5%, поэтому исчисление налога на выплаченные иностранной организации доходы правомерно произведено по ставке 15%.

В данном деле суд подчеркнул, что действия общества и участвующих в договоре займа «ассоциированных» компаний, переуступка компании прав требования на получение от общества процентов направлены на использование Конвенции между правительствами России и Великобритании в целях уклонения от уплаты налога на территории обоих государств. Общество в качестве налогового агента не удержало налог в 20% с дохода в виде процентов по договору займа, начисленных за 2010 г. в пользу иностранной компании и перечисленных в адрес компании в банк Швейцарии платежным поручением от 18 января 2011 г. Представленное обществом письмо Госуправления Великобритании по налоговым сборам от 14 мая 2015 г. подтверждало, что компания до 18 января 2011 г. была резидентом Великобритании, но со следующего дня приобрела статус налогового резидента Гонконга. Денежные средства на день налогового резидентства Великобритании в данную страну не поступали, СОИДН между Россией и Гонконгом отсутствует.

В деле ЗАО «Коми Алюминий» (№ А29-6805/2015) отмечалось, что общество (заемщик) и займодавец (иностранная компания - резидент Кипра) – дочерние компании одной и той же иностранной организации, зарегистрированной на о. Джерси, с долей косвенного участия в каждой организации 100% – т.е. являются сестринскими компаниями. Таким образом, размер процентов должен определяться именно на момент выплаты дохода. Учитывая отрицательное значение собственного капитала общества, все выплаченные в 2010–2012 гг. проценты правомерно переквалифицированы в дивиденды. С учетом СОИДН общество полагало, что ставка налога должна составлять 5%. Налоговый орган применил ставку 10%, так как со стороны материнской компании, действующей через цепочку «дочек»-посредников, отсутствует прямое вложение капитала.

С 2015 г. в НК РФ (п. 3 ст. 7) закреплена концепция, согласно которой льготы по СОИДН можно применять только к доходам фактического получателя.

Фактическое право на доход в соответствии с п. 2 ст. 7 НК РФ имеет лицо, которое в силу прямого и (или) косвенного участия в организации, контроля над ней либо иных обстоятельств вправе самостоятельно пользоваться и (или) распоряжаться таким доходом; в чьих интересах иное лицо вправе распоряжаться таким доходом; являющееся непосредственным выгодоприобретателем. Следует также учитывать выполняемые иностранной организацией (иностранной структурой без образования юридического лица) функции и риски, принимаемые претендующей на получение льготы в соответствии с СОИДН иностранной организацией (иностранной структурой без образования юридического лица).

Подтвердить фактическое право на доход можно любыми документами (информацией), свидетельствующими о том, что иностранная компания может самостоятельно распоряжаться полученными дивидендами, должна уплатить с них налог в своей стране, а компания-получатель действительно ведет деятельность в стране, резидентом которой является иностранная компания (См. письма Минфина от 24 июля 2018 г. № 03-08-05/51824, от 27 марта 2015 г. № 03-08-05/16994).

При определении фактического получателя дохода доказательства осуществления деятельности иностранной компанией должны свидетельствовать о самостоятельной предпринимательской деятельности, об использовании получаемого дохода для создания экономического центра прибыли в иностранной юрисдикции или привлечения иностранного капитала в российскую экономику. При оценке доказательств учитываются реальная хозяйственная деятельность иностранной организации и ее реальное присутствие в предоставляющей льготу стране (См. Письмо ФНС России от 28 апреля 2018 г. № СА-4-9/8285).

Согласно п. 3 ст. 7 НК РФ иностранным лицом, не имеющим фактического права на доходы, признается лицо, которое:

• обладает ограниченными полномочиями в части распоряжения ими;
• осуществляет в их отношении посреднические функции в интересах иного лица;
• не выполняет иных функций и не принимает на себя никаких рисков, прямо или косвенно выплачивая такие доходы его фактическому получателю.

Исходя из данных норм Кодекса и правоприменительной практики, применение СОИД исключительно для получения льгот признается неправомерным.

Россия активно участвует в реализации Плана действий по борьбе с размыванием (минимизацией) налоговой базы и выводом прибыли из-под налогообложения (OECD Action Plan on Base Erosion and Profit Shifting – BEPS (ОЭСР/G20)) (План BEPS), который был одобрен главами государств и правительств «Группы двадцати» в сентябре 2013 г. (BEPS (Base Erosion and Profit Shifting) – обобщенное название злоупотребительных налоговых практик, приводящих к размыванию налоговой базы и искусственному смещению центра прибыли (т.е. к уходу от налогов)) и включает меры по совершенствованию международной налоговой политики и налогового администрирования с целью противодействия уклонению от налогообложения, включая использование офшорных схем.

24 ноября 2016 г. в Париже была заключена Многосторонняя конвенция по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (MLI BEPS) (Вступила в силу для России 1 октября 2019 г. Распространяет действие на российские соглашения об избежании двойного налогообложения – не ранее 1 января 2021 г. – после направления по дипломатическим каналам ОЭСР и государствам – партнерам по соглашениям уведомлений о завершении внутригосударственных процедур, соответствующих готовности РФ начать применение данного документа (Информация Минфина «О вступлении в силу многосторонней Конвенции по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения»)). Ряд офшоров установили требования к налоговым резидентам открывать офисы и нанимать сотрудников на их территории.

Учитывая эти тенденции, а также обязанность представления отчетности по контролируемым иностранным компаниям, отчетности по валютным счетам и операциям и прочие меры, предпринимаемые властями для противодействия незаконным операциям и уклонению от налогообложения, содержать офшорные компании для налоговой экономии стало невыгодным. Пока имеет смысл использование офшоров исключительно с деловыми целями, с соблюдением всех условий о фактическом присутствии и реальной хозяйственной деятельности.

В то же время планируемые изменения могут, на мой взгляд, привести к существенному увеличению издержек российских компаний. А с учетом возможных ответных мер других государств – сторон СОИДН – аналогичные доходы, получаемые российскими компаниями из-за рубежа, могут уменьшиться. Это также означает рост налоговой нагрузки.

Отмечу, что не предполагается облагать такими повышенными налоговыми ставками процентные доходы по еврооблигационным займам, облигационным займам российских компаний, а также займам от иностранных банков. Также немаловажно, что данные изменения невозможны без внесения соответствующих корректировок в СОИДН (это потребует согласования с другими странами – их сторонами и может занять много времени).

В то же время нельзя забывать, что с 1 января 2021 г. в отношении российских СОИДН будет применяться Многосторонняя конвенция по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (MLI BEPS), которая автоматически изменит международные соглашения. То есть правила налогообложения выплачиваемых в 2020 г. доходов эти изменения не затронут.

Как сообщил 1 апреля на совещании с Президентом РФ премьер-министр РФ Михаил Мишустин, первое обращение по СОИДН уже направлено. Первым адресатом стала Республика Кипр.

Источник: Адвокатская газета

Уважаемые Друзья и Коллеги!

Поскольку в наш адрес поступает много вопросов, касающихся процедуры получения «сертификатов о форс-мажоре», Юридическая компания TAXmanager считает необходимым известить Вас о порядке получения сертификата о наступлении форс-мажорных обстоятельств.

Для получения сертификата о наступлении форс-мажорных обстоятельств Вам необходимо совершить следующие действия (на примере Московской торгово-промышленной палаты):

Обратиться в соответствующую торгово-промышленную палату субъекта Российской Федерации с письменным заявлением о выдаче сертификата о наступлении форс-мажорных обстоятельств (далее – Заявление).

Это можно сделать, в том числе, через сайт ТПП РФ или путем направления на почту (в случае МТПП это mostpp@mostpp.ru).

Обращаем Ваше внимание, что выдача Заключений об обстоятельствах непреодолимой силы, и связанные с такой выдачей консультации проводятся на бесплатной основе.

Порядок свидетельствования форс-мажора регулируется положением о порядке свидетельствования обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажор), приложение к постановлению Правления ТПП от 23.12.2015 № 173-14 (далее – Положение).

Положение предусматривает особые требования к содержанию и форме Заявления:

1. Письменная форма Заявления палаты (на имя Президента МТПП);

2. Заявление подписывается руководителем заявителя или уполномоченным лицом, действующим на основании доверенности или приказа (распоряжения) заявителя;

3. В Заявлении указываются:

• Наименование, реквизиты и предмет заключенного договора (контракта);
• Обязательства заявителя по данному договору (контракту);
• Порядок и сроки их исполнения;
• Событие, которое заявитель считает обстоятельством непреодолимой силы (форс-мажором), препятствующее надлежащему исполнению указанных обязательств;
• Начало и окончание срока действия такого события, а также ссылки на документы, его подтверждающие;
• Контактные реквизиты заявителя, включая официальную электронную почту;
• Заверение о достоверности предоставленных сведений и документов.

Обращаем Ваше внимание, что в Заявлении может быть указана дополнительная информация, связанная с произошедшим обстоятельством непреодолимой силы (форс-мажором), о которой заявитель считает необходимым уведомить ТПП, поэтому не стоит ограничиваться соблюдением формальных требований к оформлению Заявления.

TAXmanager рекомендует составить полноценное Заявление, отражающее то, каким образом форс-мажорное обстоятельство повлияло именно на Вас, со ссылками на соответствующие обстоятельства и в необходимых случаях нормативно-правовые акты. Следует выстраивать причинно-следственные связи, с момента появления форс-мажора до момента невозможности исполнения обязательств с обоснованием того, что именно форс-мажор не позволяет Вам исполнить свои обязательства.

Это необходимо, поскольку на сегодняшний день, по словам главы ТПП России Сергея Катырина, более 95% заявлений бизнеса о получении заключения об обстоятельствах непреодолимой силы по внутрироссийским контрактам отклоняются из-за несоответствия форс-мажору.

В связи с этим напоминаем Вам, что к обстоятельствам непреодолимой силы не могут быть отнесены предпринимательские риски, в частности, ухудшение экономического состояния предприятия, финансово-экономический кризис, изменение валютного курса, девальвация национальной валюты, а также многие другие обстоятельства.

Наличие или отсутствие оснований для выдачи сертификата определяется в каждом случае на основании анализа ситуации и всего объема документации, связанного с неисполняемым обязательством.

При этом определяется совокупность следующих признаков:

• Наличие обязательств по договору (контракту) и срок их исполнения;
• Наличие обстоятельств (событий), которые не могли быть разумно предвидены стороной договора (контракта), имеют чрезвычайный и непредотвратимый характер, а также документов, выданных компетентными органами (организациями), подтверждающих такие обстоятельства (события);
• Причинно-следственная связь между наступившими обстоятельствами (событиями) и невозможностью полностью или частично выполнить обязательства по договору (контракту) с учетом срока исполнения таких обязательств;
• Период, в течение которого действуют обстоятельства непреодолимой силы (форс-мажор);
• Другие факты, необходимые для выдачи Сертификата о форс-мажоре.

4. К Заявлению прилагаются следующие документы:

• Правоустанавливающие и регистрационные документы заявителя (свидетельства о государственной регистрации и постановке на учет в налоговом органе с указанием ОГРН (индивидуальный предприниматель представляет копию свидетельства индивидуального частного предпринимателя и копию общегражданского паспорта);
• Документы, подтверждающие возникновение обязательств по договору (контракту);
• Документы компетентных органов, подтверждающие события, на которые заявитель ссылается в заявлении в качестве обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажор).
• Предоставленные сведения и документы должны быть подписаны руководителем заявителя или уполномоченным им лицом, действующим на основании доверенности или приказа (распоряжения) заявителя.
• Документы предоставляются в копиях, заверенных печатью заявителя. Документы на иностранном языке предоставляются с их нотариально удостоверенным переводом на русский язык.

5. Предоставление недостающих документов:

Если сведения, указанные в Заявлении, не подтверждены документально или документы, указанные предоставлены заявителем не в полном объеме, либо сведений в предоставленных документах недостаточно для свидетельствования обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажор), ТПП в течение пяти рабочих дней с даты предоставления Заявления направляет заявителю запрос с предложением в течение пяти рабочих дней со дня получения им запроса представить недостающие сведения и документы.

По ходатайству заявителя срок предоставления недостающих сведений и документов может быть продлен ТПП, но не более чем на десять рабочих дней.

Рассмотрение предоставленных заявителем сведений и документов, а также оформление Сертификата о форс-мажоре осуществляется в течение десяти рабочих дней с даты регистрации в ТПП Заявления, а также представления необходимых документов.

В случае истребования ТПП дополнительных документов, срок оформления Сертификата о форс-мажоре или мотивированного отказа продлевается на срок предоставления заявителем указанных документов.

6. Основания отказа в выдаче Сертификата о форс-мажоре:

• Не предоставление в срок запрашиваемых сведений и документов или неподача ходатайства о продлении этого срока;
• По результатам рассмотрения предоставленного заявителем комплекта документов, в том числе после направления запроса о предоставлении недостающих документов, не представляется возможным засвидетельствовать обстоятельства непреодолимой силы (форс-мажор) или основания для этого отсутствуют.

Копии выданных Сертификатов о форс-мажоре, а также документы, связанные с их выдачей, хранятся в ТПП России в течение пяти лет.

Мы надеемся, что данное письмо будет Вам полезно и позволит без лишних усилий получить заветный сертификат о форс-мажоре. Однако если Вы найдете это затруднительным, Мы готовы проанализировать именно Ваш обособленный случай и оказать Вам квалифицированную юридическую помощь в оценке возможности получения сертификата о форс-мажоре, составлении и подаче соответствующего Заявления.

Юридическая фирма TAXmanager  работает в полном объеме, Мы запаслись дезинфицирующими средствами, доступны по всем каналам связи, включая возможность проведения встреч и консультаций по видеоконференц-связи.

С Уважением,
Юристы TAXmanager.

В Думу внесен проект поправок в НК РФ, согласно которому имущественные права, за исключением безналичных денежных средств и бездокументарных ценных бумаг, не будут признаваться имуществом.

18 февраля в Госдуму поступил законопроект № 903584-7, направленный на конкретизацию понятия имущества в рамках налогового законодательства.

Так, предлагается принять новую редакцию п. 2 ст. 38 ч. 1 Налогового кодекса, которая предусматривает, что под имуществом в НК РФ понимаются виды объектов гражданских прав, относящихся к имуществу в соответствии с Гражданским кодексом. При этом не будут признаваться имуществом имущественные права, за исключением безналичных денежных средств и бездокументарных ценных бумаг.

Нововведение планируется распространить на правоотношения, возникшие с 1 октября 2019 г. С этого момента, как пояснили разработчики законопроекта, вступил в силу Закон о внесении изменений в различные части ГК РФ, повлекший изменения видовой принадлежности таких объектов гражданских прав, как безналичные денежные средства и бездокументарные ценные бумаги.

«До принятия указанного федерального закона безналичные денежные средства и бездокументарные ценные бумаги относились к имуществу наряду с иными денежными средствами и документарными ценными бумагами, и операции с соответствующим видом имущества облагались по единым правилам. Очевидно, что налоговые последствия операций с денежными средствами не могут зависеть от их формы (наличные или безналичные), равно как и налоговые последствия операций с ценными бумагами должны быть одинаковые вне зависимости от того, имеют они документарную форму или нет. Таким образом, предлагается сохранить действующие устоявшиеся правила налогообложения операций с безналичными денежными средствами и бездокументарными ценными бумагами, применяемые уже почти 20 лет», – отмечено в пояснительной записке.

Авторы поправок добавили, что налогообложение операций с имущественными правами имеет ряд особенностей в сравнении с налогообложением операций с имуществом. Следовательно, автоматическое (без внесения изменений в НК РФ) признание безналичных денежных средств и бездокументарных ценных бумаг имущественными правами и непризнание их имуществом для целей налогообложения чреваты путаницей и необоснованными спорами в сфере правоприменения. По их мнению, законопроект является альтернативой внесения в ч. 2 НК РФ громоздких изменений, устанавливающих нюансы налогообложения операций с новыми видами имущественных прав, по сути, дублирующих правила налогообложения операций с имуществом.

Управляющий партнер компании TAXmanager Василий Ваюкин считает, что пока что трудно что-либо говорить о рисках правоприменения, поскольку их покажет только практика. «Сейчас можно обсуждать лишь предварительные экспертные оценки. Кроме того, в марте во втором чтении будет принят законопроект о цифровых финансовых активах, также ожидается принятие проекта закона о совершении сделок с использованием электронной платформы. Таким образом, в этом году может завершиться формирование облика новых правоотношений. Следующие этапы – это донастройка, оценка рынка и поведения его участников, оценка перспектив развития, в том числе в части налогообложения».

Источник:  Адвокатская газета

Василий Ваюкин, управляющий партнер компании TAXmanager, рассказал о работе программы АСК НДС-2, налоговых комиссиях и их последствиях.

— Как работает программа АСК НДС-2 в автоматическом режиме и что выявляет?

— Программа выявляет расхождения вида «разрыв», к которым относятся: непредставление компанией налоговой декларации, представление компанией нулевой декларации, отсутствие в налоговой декларации контрагента каких-либо операций, искажение данных. Кроме того, программа может обнаружить расхождения вида «НДС», при которых сумма НДС, принятого компанией-покупателем к вычету, по сравнению с суммой НДС компании-продавца с операций по реализации превышена.

Обработкой информации из системы АСК НДС-2 занимается специально созданное подразделение Федеральной налоговой службы — Межрегиональная инспекция ФНС России по камеральному контролю. Данное подразделение отслеживает и выявляет расхождения в декларациях, а затем сообщает контрольно-аналитическим отделам Управления покупателя о возможных нарушениях для дальнейшей проверки. Контрольно-аналитический отдел управления, взаимодействуя с территориальными инспекциями и получив от них соответствующие заключения, проводит оценку их корректности определения потенциального выгодоприобретателя, по результатам которой в случае согласования начинает взаимодействие либо с территориальными инспекциями, либо с Управлением выгодоприобретателя, которое уже в свою очередь взаимодействует с территориальными налоговыми органами своего субъекта. Это зависит от того, в каком налоговом органе числится и в каком регионе находится потенциальный выгодоприобретатель.

— Налоговые органы при анализе информации из системы АСК НДС-2 определяют «выгодника», которого вызывают на комиссию. Что принимают во внимание налоговые органы, определяя того или иного налогоплательщика в качестве «выгодника»?

— В первую очередь необходимо определить, кто контрагент первого звена и каков уровень его надежности — низкий, средний или высокий; какая сумма НДС подлежит доначислению; есть ли у предполагаемого выгодоприобретателя взаимозависимость с первым звеном и звеном, в котором произошел разрыв; какова степень готовности предполагаемого выгодоприобретателя к тематической налоговой проверке.

Несмотря на то что инспекция в соответствии с внутренним регламентом должна доказать, кто именно выгодоприобретатель (см. в т. ч. определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ от 27.09.2018 № 305-КГ18−7133 по делу № А40−32 793/2017 — налоговым органом не может быть сделан вывод о подконтрольности продавцу организации, использованной для получения необоснованной налоговой выгоды, если по результатам проверки контрагента, аффилированного с покупателем, был сделан вывод о подконтрольности такой организации этому контрагенту), сейчас фактически действует такой принцип: доначислять недоимку можно только тем, кто может ее оплатить, — т. е. реальному бизнесу.

И приходится тут каждому налогоплательщику-выгодоприобретателю решать самостоятельно, насколько он готов доказать непричастность к занижению налоговой базы, потратив массу времени на суды, проверки, отвлекая ресурсы бизнеса от зарабатывания денег.

— Как часто вызывают на комиссию по легализации? Каковы ее последствия?

— С учетом того факта, что вызов на комиссию по легализации является для налогоплательщика своего рода видом налоговой проверки, то, несмотря на снижение количества выездных проверок, фактического снижения уровня налоговых проверок бизнеса не произошло. О чем свидетельствуют итоги работы налоговых органов за восемь месяцев 2019 года, подведенные главой ФНС России Михаилом Мишустиным на заседании расширенной коллегии: «число выездных проверок, снизилось на 35%, при этом поступления по результатам аналитической работы, то есть без проведения проверок, выросли почти в два раза».

Несмотря на то, что комиссия по легализации или тематическая проверка, как правило, проводится за один квартал, однако взаимоотношения с контрагентами / цепочками контрагентов, по которым выявлены «разрывы», как правило, были и в других налоговых периодах. Что приводит к автоматическому уточнению и уплате НДС за другие периоды. Также остается открытым вопрос правомерности учета расходов по таким контрагентам при исчислении налога на прибыль организаций. Для налоговых органов проведение комиссий по легализации позволяет пополнить бюджет и улучшить показатели работы.

— Что такое тематические налоговые проверки и для чего они применяются?

— В случае если налогоплательщик и налоговый орган не пришли к решению вопросов в ходе проведения комиссий по НДС по рассмотрению расхождений и сложных разрывов по НДС, выявленных системой АСК НДС-2, в отношении такого налогоплательщика, при наличии сроков камеральной налоговой проверки, рассматривается вопрос о составлении акта камеральной налоговой проверки; при истечении сроков КНП — рассматривается вопрос о назначении тематической ВНП.

Такие проверки стали проводиться налоговыми органами с осени 2018 года — это выездные проверки по НДС за короткий период — как правило, за квартал или полгода.

Потребность в квартальных тематических проверках возникла и в связи с тем, что налоговые органы не успевают отрабатывать всю информацию по компаниям, которую им предоставляет АСК НДС. Поэтому в ФНС решили привлечь к тематическим проверкам выездные отделы.

— Каковы основные предпосылки открытия тематических проверок по НДС?

— К основным предпосылкам можно отнести следующие:

• плательщик не подал уточненную декларацию по сделкам с контрагентами, в цепочке которых есть сложные разрывы;
• налоговики считают, что не успеют провести «камералку» за два месяца и собрать нужные доказательства, например, если у компании есть контрагенты в разных регионах;
• у налоговиков есть сведения о контрагентах-однодневках, полученные из Росфинмониторинга или от правоохранительных органов;
• в цепочке контрагентов есть сомнительные компании в других регионах.

Фактически по тематическим проверкам ситуация складывается таким образом, что такие ВНП открывают по налогоплательщикам, которые упорно не хотят слышать доводы «камеральщиков» о необходимости ликвидировать разрыв или не согласны с ними.

— Как сегодня воспринимается вызов на комиссию по легализации налоговой базы налогоплательщиками?

— На сегодняшний день вызов на комиссию по легализации налоговой базы воспринимается налогоплательщиками как форма налоговой проверки. А в силу обременительности выездной проверки по всем налогам или даже выездной тематической проверки по НДС для любого подконтрольного лица налоговые органы получают инструмент воздействия, который может быть использован для понуждения подконтрольных лиц к увеличению размера заработной платы, исключению ряда расходов, уменьшению вычетов по НДС, дополнительной уплате налогов или иному изменению ими своей предпринимательской деятельности.

А в рамках все больше набирающего обороты тренда по усилению роли медиативных процедур хотелось, чтобы комиссии по легализации стали эффективным способом разрешения возникающих налоговых конфликтов между налогоплательщиками и налоговыми органами. Результатом работы комиссий по легализации должны стать не только доначисление сумм налогов реально работающему бизнесу, но и дальнейшая работа по борьбе с техническими компаниями и фирмами-однодневками, а также сохранение бизнеса и рабочих мест.

Каштанова Марина, Старший юрист компании TAXmanager, расскажет Вам еще об одной форме контроля - Комиссия по легализации.

На сегодняшний день комиссия по легализации существует как одна из форм контроля налогоплательщиков со стороны налогового органа. Данный метод появился приблизительно 7 лет назад.

Изначально комиссии по легализации налоговой базы и объектов налогообложения носили формальный характер. Протокол такого мероприятия (если оформлялся) содержал лишь пару фраз о пояснении причин убытков компании. Какого-либо углубленного анализа не приводилось, а сама комиссия имела, скорее, неофициальный характер. На сегодняшний день многое изменилось. Комиссии приобрели формы «допроверочного» контроля и урегулирования претензий.

Развитие данного вида налогового контроля свидетельствует о тенденции, направленной на замену мер карательного характера на так называемые «профилактические» или «превентивные».

Однако, четких норм, регулирующих порядок работы таких комиссий, прав и обязанностей налогоплательщиков и налоговых органов, в Налоговом Кодексе РФ нет.

Работа таких комиссий регулируется в основном разъяснительными письмами и приказами ФНС:

• Пп.4 п.1 ст. 31 Налогового кодекса РФ, в соответствии с которым налоговые органы вправе вызывать на основании письменного уведомления в налоговые органы налогоплательщиков для дачи пояснений в связи с уплатой (удержанием и перечислением) ими налогов и сборов либо в связи с налоговой проверкой, а также в иных случаях, связанных с исполнением ими законодательства о налогах и сборах;
•  П.1 ст. 82 Налогового кодекса РФ, в соответствии с которым налоговый контроль может проводиться в том числе посредством получения объяснений налогоплательщиков;
• Приказ ФНС России от 30.05.2007 № ММ-3-06/333@ «Об утверждении Концепции системы планирования выездных налоговых проверок»;
• Письмо ФНС России от 25.07.2017 № ЕД-4-15/14490@ «О работе комиссии по легализации налоговой базы и базы по страховым взносам» - содержит описание действий, предпринимаемых для так называемой легализации налоговой базы.

Цели работы и проведения комиссий по легализации:

• «…побуждение налогоплательщиков к самостоятельному уточнению налоговых обязательств» (выдержка из текста Письма ФНС России от 25 июля 2017 года № ЕД-4-15/14490@);
• обеспечение роста доходов государства за счет увеличения числа налогоплательщиков, добровольно и в полном объеме исполняющих налоговые обязательства;
• повышение налоговой дисциплины налогоплательщиков;
• диалог с бизнесом.

Таким образом, предполагается, что работа комиссии стимулирует компании самостоятельно уточнять сумму налогов и взносов, полагающихся к уплате, не допускать нарушений в сфере налогового законодательства.

Виды комиссий по легализации налоговой базы:

1. Убыточная комиссия;
2. Зарплатная комиссия;
3. Комиссия по недоимке;
4. Комиссия по налоговой нагрузке;
5. Иные специализированные (комиссии для мигрирующих компаний, комиссии для компаний на спецрежимах, отраслевые комиссии);
6. Комиссия по НДС.

1.  УБЫТОЧНАЯ КОМИССИЯ

На такие налоговые комиссии приглашаются компании, которые:

• показали убыток в декларации по налогу на прибыль – для дачи пояснений, по какой причине возникли убытки. Причем сумма убытка значения не имеет – для инспекторов важен сам факт его наличия;
• имеют низкий показатель налоговой нагрузки по налогу на прибыль, а также по другим налогам.

2.  ЗАРПЛАТНАЯ КОМИССИЯ

Приглашение на зарплатную комиссию могут получить компании, которые:

• выплачивают зарплату ниже среднеотраслевого уровня в регионе;
• имеют задолженность по перечислению НДФЛ;
• снизили поступления НДФЛ относительно предыдущего налогового периода более чем на 10%.

И это, пожалуй, единственный вид комиссий, порядок проведения которых регламентирован (Письмо ФНС России от 25.07.2017 № ЕД-4-15/14490@ «О работе комиссии по легализации налоговой базы и базы по страховым взносам»).

3.  КОМИССИЯ ПО НЕДОИМКЕ

На комиссии по недоимке вызывают налогоплательщиков, игнорирующих требования налоговиков, а также являющихся постоянными неплательщиками. Анализ причин хронической налоговой недоимки у ряда организаций показал, что для компаний в период кризиса и не только, в приоритете погашение банковских кредитов и расчеты с контрагентами в ущерб перечислению платежей в бюджет.

4.  КОМИССИЯ ПО НАЛОГОВОЙ НАГРУЗКЕ

Налоговая нагрузка рассчитывается как процентное отношение всех налогов, которые платит компания, к выручке от реализации. Причем у каждой отрасли она своя. На такую налоговую комиссию рискуют попасть даже те компании, которые впервые отклонились от нормативных значений.

Размер налоговой нагрузки по отраслям представлен в Приложении №3 к Приказу ФНС России от 30.05.2007 № ММ-3-06/333@ «Об утверждении Концепции системы планирования выездных налоговых проверок».

5.  ИНЫЕ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЕ КОМИССИИ

Речь идет о комиссиях для:

• мигрирующих компаний;
• компаний, применяющих специальные налоговые режимы;
• компаний, применяющих льготы по налоговым платежам;
• отраслевые комиссии.

Приглашаются организации, которые встали на учет в другой налоговый орган (в т.ч. переехали из другого региона) и при этом еще имеют непогашенные налоговые долги и убытки. Или те организации, которые работают на упрощенке с объектом «доходы минус расходы» и платят минимальный налог или показывают убытки.

На «отраслевые» комиссии приглашают представителей самой проблемной, с точки зрения инспекторов, отрасли в регионе.

6.  КОМИССИЯ ПО НДС

Один, наверное, из самых «интересных» для налогоплательщиков и налоговых органов видов комиссий по легализации.

Фактически Комиссия по НДС является беседой налогоплательщика и налогового инспектора, имеющая своей целью «добровольно-принудительное» побуждение налогоплательщика сдать уточненную налоговую декларацию и доплатить налог в бюджет под угрозой включения в план выездных налоговых проверок.

На такие комиссии приглашаются компании с высокой долей вычетов по НДС. При этом, если говорить о «безопасной» в глазах инспекторов доли, то она, с точки зрения ФНС, составляет 89%. Однако может отличаться в зависимости от конкретного региона.

Существуют и другие основания для приглашения на комиссию по НДС, а именно:

• Компания заявила НДС к возмещению;
• Компания не отвечает письменно на запросы (например, игнорирует просьбу пояснить расхождение между вычетами и реализацией у поставщиков);
• Выявление расхождений и сложных разрывов и определение «роли» налогоплательщика  как потенциального выгодоприобретателя.

Программа АСК НДС-2.

В автоматическом режиме программа АСК НДС-2 выявляет:

• расхождения вида «разрыв», к которым относится: непредставление компанией налоговой декларации; представление компанией нулевой декларации; отсутствие в налоговой декларации контрагента каких-либо операций; искажение данных.
• расхождения вида «НДС», при которых сумма НДС, принятого компанией-покупателем к вычету, по сравнению с суммой НДС компании-продавца с операций по реализации – превышена.

В Налоговом кодексе РФ отсутствует понятие «разрыва» и порядка его определения. Налоговые органы руководствуются внутренним Регламентом взаимодействия налоговых органов при отработке расхождений и «сложных» разрывов, который появился в 2018 году.

Исходя из процедуры сбора, анализа данных, порядка взаимодействия видно, что вызову налогоплательщика на комиссию по НДС предшествует объемная работа нескольких налоговых органов разного уровня.

Обработкой информации из системы АСК НДС-2 занимается специально созданное подразделение Федеральной налоговой службы - Межрегиональная инспекция ФНС России по камеральному контролю. Данное подразделение отслеживает и выявляет расхождения в декларациях, а затем сообщает контрольно-аналитическим отделам Управления покупателя о возможных нарушениях для дальнейшей проверки. Контрольно-аналитический отдел управления, взаимодействуя с территориальными инспекциями и получив от них соответствующие заключения, проводит оценку их корректности определения потенциального выгодоприобретателя, по результатам которой в случае согласования начинает взаимодействие либо с территориальными инспекциями либо с Управлением выгодоприобретателя, которое уже в свою очередь взаимодействует с территориальными налоговыми органами своего субъекта. Это зависит от того, в каком налоговом органе и в каком регионе стоит потенциальный выгодоприобретатель.

Каштанова Марина, Старший юрист компании TAXmanager, расскажет Вам еще об одной форме контроля - Комиссия по легализации.

После этого территориальный налоговый орган, в адрес которого доведено до обработки акцептованное Заключение об установленном выгодоприобретателе, проводит целый ряд мероприятий налогового контроля, направленных на установление субъективной стороны (фактически вины) нарушения налогоплательщиком - выгодоприобретателем. После проведения всего объема работ налогоплательщику направляется уведомление о явке на комиссию по НДС с целью побуждения к самостоятельному уточнению налоговых обязательств.

В ходе проведения комиссий по НДС Инспекция предлагает уточнить декларации по НДС, исключив часть сумм НДС из вычета, добровольно доплатить налог в бюджет, в том числе независимо от того, что всё документальное подтверждение вычетов в инспекцию налогоплательщиком представлены.

Также территориальные инспекции нередко пытаются переложить часть своих обязанностей на налогоплательщика, если причина разрыва по НДС находится у контрагента. Это выражается в «просьбах» связаться с контрагентами и убедить их уточнится, инспекция «намекает» на проведение у вызванного на комиссию налогоплательщика тематической выездной проверки, «если разрывы не уйдут».

Так же, в крайнем случае, предлагают предоставить доказательства реальности сделки (сведения о товаре, его перемещении, хранении, сведения о реальности оказания услуг/выполнения работ и тд.).

Еще одним существенным моментом является то обстоятельство, что налоговые органы при анализе информации из системы АСК НДС-2 определяют «выгодоприобритателя», которого вызывают на комиссию.

Что принимают во внимание налоговые органы, определяя того или иного налогоплательщика в качестве «выгодоприобритателя»:

• Кто контрагент первого звена и каков уровень его надежности (низкий, средний, высокий)?
• Какая сумма НДС подлежит доначислению?
• Есть ли у предполагаемого «выгодоприобретателя» взаимозависимость с первым звеном и звеном, в котором произошел разрыв?
• Степень готовности предполагаемого «выгодоприобретателя» к тематической налоговой проверке?

Несмотря на то, что Инспекция в соответствии с внутренним Регламентом должна доказать, кто именно выгодоприобретатель (см в т.ч. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 27.09.2018 № 305-КГ18-7133 по делу № А40-32793/2017 - налоговым органом не может быть сделан вывод о подконтрольности продавцу организации, использованной для получения необоснованной налоговой выгоды, если по результатам проверки контрагента, аффилированного с покупателем, был сделан вывод о подконтрольности такой организации этому контрагенту) сейчас фактически действует принцип того, что доначислять недоимку можно только тем, кто может ее оплатить — т.е. реальному бизнесу. И что делать в этой ситуации добросовестным налогоплательщикам не понятно.

Таким образом, приходится каждому «налогоплательщику – выгодоприобретателю» решать самостоятельно, насколько он готов доказывать непричастность к занижению налоговой базы, потратив массу времени на суды, проверки, отвлекая ресурсы бизнеса от получения прибыли.

Как правило, так называемые технические компании налоговым проверкам не подвергаются (поскольку реально взыскать с них нечего).

Их, так скажем, «закрывают» путем:

• исключения из ЕГРЮЛ юридического лица по решению регистрирующего органа (непредставление отчетности и неосуществление операций по банковскому счету), в связи наличием в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности;
• прекращения деятельности (путем ликвидации или присоединения к другому юрлицу).

Хотя у налогового органа имеется возможность проверки такой компании, доначисления налогов и привлечение к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.

На вопрос: почему отсутствует заинтересованность в проверке технической компании? получить ответ от территориальных налоговых органов не представляется возможным. В лучшем случае в устном порядке сообщают, что взыскания налоговый орган будет производить именно с вызванного на комиссию налогоплательщика, т.к. у него имеются денежные средства и имущество, возможные к взысканию. Тогда как у технической компании нет ни того, ни другого.

Каковы последствия комиссии по легализации:

1. С учетом того факта, что вызов на комиссию по легализации является для налогоплательщика своего рода видом налоговой проверки, то, несмотря на снижение количества выездных проверок, фактического снижения административного давления со стороны инспекций не произошло. О чем свидетельствуют итоги работы налоговых органов за восемь месяцев 2019 года, подведенные главой ФНС России Михаилом Мишустиным на заседании расширенной коллегии: «число выездных проверок снизилось на 35%, при этом поступления по результатам аналитической работы, то есть без проведения проверок, выросли почти в два раза»[1].

2. Каков размер реальной действительной налоговой обязанности? Несмотря на то, что комиссия по легализации или тематическая проверка, как правило, проводятся за 1 квартал, однако взаимоотношения с контрагентами/цепочками контрагентов, по которым выявлены «разрывы», обычно, есть и в других налоговых периодах. Что приводит к автоматическому уточнению и уплате НДС за другие периоды. Также остается открытым вопрос правомерности учета расходов по таким контрагентам при исчислении налога на прибыль организаций?

3. Для налоговых органов проведение комиссий по легализации позволяет пополнить бюджет и улучшить показатели работы.

4. Подготовка территориальным налоговым органом предложений в адрес Управления, либо о составлении акта камеральной налоговой проверки (ст. 100 НК РФ) и  вынесении решения (ст. 101 НК РФ), либо о назначении тематической налоговой проверки.

ТЕМАТИЧЕСКИЕ НАЛОГОВЫЕ ПРОВЕРКИ

В случае, если налогоплательщик и налоговый орган не пришли к решению вопросов в ходе проведения комиссий по НДС (либо такие комиссии не состоялись) по рассмотрению расхождений и сложных разрывов по НДС, выявленных системой АСК НДС-2, то в отношении такого налогоплательщика:

• при наличии сроков камеральной налоговой проверки – рассматривается вопрос составления акта камеральной налоговой проверки;
• при истечении сроков КНП рассматривается вопрос о  назначении тематической ВНП.

Такие проверки стали проводиться налоговыми органами с осени 2018 года - это выездные проверки по НДС за короткий период (как правило, за квартал или полгода).

Потребность в квартальных тематических проверках возникла и в связи с тем, что налоговые органы не успевают отрабатывать всю информацию по компаниям, которую им предоставляет АСК НДС. Поэтому в ФНС решили привлечь к тематическим проверкам выездные отделы.

Основные предпосылки открытия тематических проверок по НДС:

• плательщик не подал уточненную декларацию по сделкам с контрагентами, в цепочке которых есть сложные разрывы;
• налоговики считают, что не успеют провести «камералку» за два месяца и собрать нужные доказательства, например, если у компании есть контрагенты в разных регионах;
• у налоговиков есть сведения о контрагентах-однодневках, полученные из Росфинмониторинга или от правоохранительных органов;
• в цепочке контрагентов есть сомнительные компании в других регионах.

Фактически по тематическим проверкам ситуация складывается таким образом, что такие ВНП открывают по налогоплательщикам, которые упорно не хотят слышать доводы «камеральщиков» о необходимости ликвидировать разрыв или не согласны с ними.

Комиссия по легализации как одна из форм сотрудничества налогоплательщика и налоговых органов.

На сегодняшний день вызов на комиссию по легализации налоговой базы воспринимается налогоплательщиками как форма налоговой проверки. А в силу обременительности выездной проверки по всем налогам или даже выездной тематической проверки по НДС для любого подконтрольного лица, налоговые органы получают инструмент воздействия, который может быть использован для понуждения подконтрольных лиц к увеличению размера заработной платы, исключению ряда расходов, уменьшению вычетов по НДС, дополнительной уплате налогов.

А в рамках все больше набирающего обороты тренда по усилению роли медиативных процедур хотелось бы, чтобы комиссии по легализации стали эффективным способом разрешения возникающих налоговых конфликтов между налогоплательщиками и налоговыми органами, а не средством «воздействия» и «способом превентивной защиты от ВНП».

Результатом работы комиссий по легализации должны стать не только доначисление сумм налогов реально работающему бизнесу, но и дальнейшая работа по «борьбе» с техническими компаниями и фирмами-однодневками, а также сохранение бизнеса и рабочих мест.

Для достижения этих целей необходимо следующее:

1. Установить понятные для сторон «правила игры». Четкое понимание правил проведения комиссий по легализации (сроки, порядок, в том числе порядок запроса и предоставления информации,  последствия, права и обязанности, как налогоплательщика, так и налогового органа) позволит достичь более эффективных результатов. Такие правила могут быть установлены либо на законодательном уровне, либо нормативным актом ФНС России. Отдельно хотелось бы обратить внимание  на  необходимость  закрепления порядка раскрытия информации, которую  получает налоговый орган. Сегодня налоговые органы в ходе проведения комиссии просто  констатируют факт наличия у них информации. А налогоплательщик имеет возможность использовать только данные «Контур-Фокус», «СПАРКА» и пр. сводных баз данных, в которых  в отношении контрагентов на момент совершения сделки, да и на момент проведения заседания  комиссии, какой-либо «негативной» информации не содержалось.

2. Дать возможность налогоплательщикам представить свою позицию. Как правило, на заседании комиссии налогоплательщику сообщается информация о выявленных расхождениях и «сложных» разрывах с соответствующими требованиями представления уточненной декларации и доплаты налогов. Фактически, налогоплательщик исключен из процесса выявления обстоятельств и сбора доказательств. В то время, как для взаимного сотрудничества и диалога должно быть мнение двух сторон. Соответственно, налогоплательщикам необходимо предоставить возможность и время для формирования своей позиции.

3. Оформление всех результатов проведенной комиссии. В оформляемый протокол  заседания комиссии  по легализации фиксируются далеко не все результаты и решения комиссии. Часть решений остаются только в устной форме. Что предоставляет возможность для злоупотреблений (например, последующее открытие ВНП или получение запросов от правоохранительных органов по тем же основаниям и контрагентам).

4. Предоставление налогоплательщикам определенных гарантий.

• 4.1. Взаимодействие налоговых органов с налогоплательщиками, направленное на обеспечение прозрачности, должно предоставлять последним возможность минимизации своих налоговых рисков, а также иметь эффект, имеющий сходство с правовыми последствиями установления режима налогового мониторинга в соответствии с нормами НК РФ.
• 4.2. Определения оптимального режима налогового контроля в отношении налогоплательщика.
• 4.3. Исключение последствий в виде «автоматических» доначислений налогов (НДС в предыдущих и последующих кварталах, налога на прибыль в связи с исключением вычетов по НДС).

5. Обеспечение возможности получения рассрочки/отсрочки по уплате налогов/пени.  По результатам работы комиссий по легализации и принятии решений, зачастую может оказаться, что сумма налога к уплате достаточно внушительная. При этом, единовременная уплата значительных сумм может повлечь за собой невозможность дальнейшего ведения бизнеса, а также открытие в отношении налогоплательщика процедуры банкротства.

6. Предоставление возможности подписания между налогоплательщиком и налоговым органом двустороннего документа, который будет отражать достигнутые договоренности о прекращении потенциального спора, исключающие возникновение соответствующих налоговых последствий в будущем.

Сегодня налоговое законодательство не предусматривает возможности подписания двусторонних документов между налоговыми органами и налогоплательщиками.

Для налогоплательщика возможность подписания такого документа говорит о сохранении бизнеса, восстановлении платежеспособности организации, деловой репутации компании на рынке, более мягкого режима применения в отношении него санкций.

Для налогового органа – это возможность гарантированных налоговых поступлений в бюджет по результатам достигнутых договоренностей.

Для обеих сторон - возможность сокращения последующих административных и судебных издержек, которые могли бы иметь место в случае дальнейшего развития и продолжения конфликта.

Эффективность данного метода решения вопросов построена на принципе договоренности сторон о прекращении спора на определенных условиях и признании сторонами определенных обстоятельств дела (например, признание обоснованности расходов, наличия деловой цели, приемлемости способов налоговой оптимизации, которые использует налогоплательщик), от которых зависит возникновение соответствующих налоговых последствий (действительный размер налоговой обязанности).

Практика показывает, что заключение мировых соглашений в судебных инстанциях свидетельствует о растущем потенциале урегулирования споров между налогоплательщиками и налоговыми органами.

Так, нормы законодательства РФ позволяют заключать:

• мировые соглашения на любой стадии рассмотрения дела о банкротстве в арбитражном суде в соответствии с Федеральным Законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Мировое соглашение, утвержденное арбитражным судом, свидетельствует о прекращении судебного производства по делу о банкротстве.
• мировые соглашения в рамках применения ст. 190 АПК РФ и положений Постановления Пленума ВАС РФ от 18.07.2014 № 50, где указано, что экономические споры, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, могут быть урегулированы сторонами путем заключения соглашения, а суд может решить вопрос об отсрочке или рассрочке уплаты налогов, пеней и штрафов, исходя из условий о порядке уплаты сумм, указанных в данном соглашении.

Кроме того, ФНС России 02.10.2013 было выпущено Письмо № СА-4-7/17648 «О практике заключения мировых соглашений налоговыми органами с налогоплательщиками в судах», в котором говорится, что при наличии оснований налоговая служба готова заключать мировые соглашения с налогоплательщиками.

Таким образом, очевидно, что возможность подписания двусторонних соглашений по результатам работы комиссий по легализации исключит необходимость для налогоплательщика «проваливаться в процедуру банкротства» или идти по пути судебного обжалования вынесенного Инспекцией решения с целью заключения такого соглашения с налоговым органом.

Управляющий партнер компании TAXMANAGER Ваюкин Василий рассказал о практике применения Tax ruling в России, а также порассуждал о том, как может быть полезен мировой опыт в данном вопросе.

Любой компании в рамках ее деятельности важно заранее понимать «правила игры» и что существующие инструменты налогового планирования дают возможность предварительно оценить все риски от налоговых последствий.

В целях эффективного управления налоговыми нагрузками  налогоплательщикам рекомендовано:

1. применять судебные доктрины, сформированные ЕСПЧ, КС, ВС РФ и ВАС РФ;
2. использовать диспозитивные формы налогообложения (договорные), которые зависят от сосредоточенности ФНС России не на теории налогов и права – его публичности и императивности, а на эффективности налогового правового регулирования и удобстве налогоплательщиков.

Как показывает практика, в условиях динамичности развития законодательства о налогах и сборах, а также модернизации иных отраслей современного российского права, включая конкретизацию правовых норм органами судебной власти, расширительное и ограничительное их толкования, совершенно очевидно влекут образование противоречий и коллизий, и, как следствие, способствованию возникновению налоговых споров.

При этом, следует иметь в виду, что сама по себе формализация правил досудебного рассмотрения жалоб не повышает качество взаимодействия должностных лиц и налогоплательщиков.

Необходимость в эффективном управлении налоговыми нагрузками без ущерба для компании оптимизирующей отчисления в бюджеты различных уровней, предопределила потребность в формировании осторожного подхода к налоговой политики, особенно в условиях:

• ужесточения контроля со стороны государственных органов;
• значительного повышение ответственности к лицам, осуществляющим разнообразную предпринимательскую деятельность, что очевидно не способствует развитию бизнеса в России, а наоборот сулит множество различных трудностей и препятствий.

Необходимо обратить внимание на то, что положения законодательства, направленные на борьбу с получением необоснованной налоговой выгоды, являются достаточно оценочными, что приводит к возникновению конфликтов между налоговым органом и налогоплательщиком.

В целях предотвращения подобных конфликтов и снижения или прогнозирования налоговых рисков многими государствами разрабатываются специальные процедуры предварительного согласования порядка применения специального законодательства или способов альтернативного урегулирования уже возникших конфликтов.

При этом альтернативные методы налогового администрирования базируются на прозрачности и возможности сотрудничества.

В европейских странах налогоплательщика давно воспринимают как потребителя. А крупные компании - как возможность получить налоговые вливания, пусть с некоторыми уступками для них, не всегда легитимными, но положительно воспринимаемыми еврокомиссией.

Tax ruling – означает именно предварительное налоговое решение или заключение. В некоторых странах соглашение и не всегда предварительное (иногда и по результатам сделки).

Некоторые авторы приравнивают понятие «Tax ruling» в России к понятию «налоговый мониторинг». Что, исходя как из дословного перевода, так и вложенного значения, не верно.

В ЕС это термин включает и предварительное решение, и решение о ценообразовании, и любое иное налоговое соглашение.

В ЕС около 30 различных систем Tax ruling.

В Финляндии Tax ruling существует с 1 января 1940 года.

Самым продвинутым в сфере Tax ruling в ЕС считается ЛЮКСЕМБУРГ, так с 1 января 2015 года Tax ruling закреплен на законодательном уровне со всеми процедурами.

Соглашения о ценообразовании начали заключаться в Великобритании с 1999 г., до этого они были возможны только на основе договоров об избежании двойного налогообложения. В течение последних трех лет в Великобритании в среднем заключалось по 30 соглашений в год.

Горизонтальный мониторинг осуществляется в странах (Голландия, Швеция, Израиль), где имеются свои особенности взаимного сотрудничества налогоплательщиков и налоговых органов.

Так, в Голландии налоговые органы практически не запрашивают у компаний информации и первичной документации по операциям. Вместо этого проверяются результаты работы внутреннего контроля самой компании за правильностью налогообложения операций. Результаты внутренней налоговой экспертизы операций принимаются налоговыми органами для проведения контроля, что снижает затраты времени и денег на налоговое администрирование.

В Швеции существует специальная комиссия по налоговому праву, которая выдает предварительное заключение о последствиях той или иной сделки.

В Израиле работает система предварительного решения налоговой службы.

В Канаде действует программа добровольного раскрытия (voluntary disclosure program). В случаях, когда в результате ошибки возникла налоговая задолженность, налогоплательщик может обратиться к данной программе, что позволит снизить суммы пеней и санкций.

Отличительные особенности Tax ruling на примере Люксембурга.

Первое отличие от России в том, что там за такой процедурой могут обратиться все налогоплательщики. Все же в Европе это обязательное юридическое решение, и оно имеет срок действия.

Запрос в Люксембурге передается любым способом в соответствующий налоговый орган или налоговую администрацию до 30 декабря календарного года, в течение которого сделка имеет юридическую силу. При этом, есть отдельная Комиссия по Tax Ruling.

В отличии от статьи 105.30 НК РФ, в Люксембурге помимо подробного описания сделки и других деталей, не требуется указывать позицию организации по вопросам порядка исчисления и уплаты налогов и сборов в отношении совершенной или планируемой сделки.

Жесткий срок для принятия решения в рамках Tax Ruling не установлен (желательный в 3 месяца). У нас аналогично он может меняться, но, как и для других запросов, установлен в один месяц.

И еще один важный момент – это пошлина. В Люксембурге - от 3.000 EUR до 10.000 EUR (в зависимости от сложности запроса и объема требуемых работ). Если сравнивать с возможностью получить мотивированное налоговое мнение (единственная имеющаяся схожая с Tax ruling форма) – то в России уплата государственной пошлины не предусмотрена.

Таким образом, в Европе отсеивание тоже происходит само собой с учетом того, может ли компания заплатить госпошлину или нет. Хотя с другой стороны право получить предварительное мнение есть у всех.

К тому же в Люксембурге такое решение по результатам Tax ruling оспорить нельзя.

Отличительные особенности Tax ruling на примере Италии.

В Италии существует целая система запросов:

1. Ординарный (обычный) запрос представляет собой заявление, которое направляет в налоговый орган налогоплательщик с целью прояснить конкретную ситуацию, истолковать закон для частного случая.

Субъектами ординарного запроса могут быть любой налогоплательщик или ассоциация, профсоюз, которые формируют коллективные запросы.

Запрос направляется в письменном виде: налогоплательщиком — в областное управление Агентство налоговых поступлений - АНП; ассоциациями, профсоюзами, а также крупными налогоплательщиками (чей годовой оборот свыше 25 млн. евро) – в центральное управление АНП.

В запросе должны быть приведены (и это законодательно определено):

– данные о налогоплательщике;

– точные и конкретные обстоятельства предмета запроса;

– описание сомнений налогоплательщика;

– спорные, по мнению налогоплательщика, вопросы с предложением своего варианта решения.

Налоговый орган обязан ответить на запрос налогоплательщика в течение 120 дней. Существует законодательное правило: если налоговый орган не ответил на запрос в течение установленного срока, значит, он принимает вариант налогоплательщика, указанный в запросе. При разрешении налоговых споров в суде налогоплательщик вправе ссылаться на ответ, на запрос либо на факт оставления запроса без ответа.

2. Предварительный запрос по поводу уклонения от уплаты, когда требуется разрешение ситуации, возникающей в связи с реорганизацией, либо сомнений налогоплательщика в том, что определенного рода поведение может представлять собой частичное уклонение от уплаты налогов.

3. Коррективный запрос (запрос об исправлении), когда требуется узнать о неприменении определенных норм, в которых говорится о частичной уплате налога.

4. Специальный запрос для инвесторов-нерезидентов (касается деятельности иностранных компаний, в том числе находящихся в оффшорных зонах).

5. Юридическая консультация. Она в отличие от других видов запросов не приводит к правовым последствиям для налогоплательщика.

Таким образом, в Италии предусмотрена возможность получить оценку по уже проводимым операциям, то есть, возможность начать свою позицию до суда и до проведения проверки. И отдельно по вопросам  получения необоснованной налоговой выгоды.

Теперь считаем необходимым обратить внимание на США и другие страны.

В США предусмотрено много разновидностей предварительных соглашений, самые интересные из которых – это получение разъяснений перед подачей декларации.

Проанализировав порядок проведения процедуры Tax ruling в разных странах можно сказать, что есть наиболее интересные механизмы, которые могли бы работать и на территории РФ.

В Италии, с ее системой налогообложения, во многом схожей с РФ, возможность получить разъяснение как по уже проводимые операциям, так и будущем прельщает во многом.

При этом законодательно предусмотрена возможность доказать, что уже проводимые налогоплательщиком операции не приводят к необоснованной налоговой выгоде и что к нему не должны применяться положения 37-bis Президентского декрета (аналог нашей статьи 54.1 НК РФ). К тому же в Италии очень удобная система, если Вам не дали ответ в положенной срок – автоматически считается, что Ваша позиция одобрена, и Вы потом можете ссылаться на нее в суде.

В Нидерландах сначала одобряется сам запрос, а потом заключается соглашение, которое действует 5 лет. Все прописывается в соглашении.

В Бельгии предварительное решение заключается именно в форме соглашений, причем посредством которых налоговый орган берет на себя односторонне обязательство, исходя из которого будет применять закон к конкретной ситуации. Сам запрос в отличие от других стран не имеет определенной предусмотренной формы, зато может быть подан даже через интернет, что явно свидетельствует о современном подходе и возможности быстрого реагирования. Предварительная встреча может проводиться анонимно, до подписания соглашения стороны не обязаны встречаться.

В Швейцарии в практике вынесения предварительных решений интересен один сущностно важный момент – это защита законных ожиданий, когда налоговый орган предоставил неверную информацию. Здесь мы приходим к важному вопросу ответственности. Для налогового органа в рамках НК должна быть предусмотрена ответственность за недостоверную информацию в мотивированном решении.

Письменные разъяснения Минфин и ФНС и мотивированное мнение как формы «предварительного решения» в РФ.

В РФ же реалии несколько иные. Право налогоплательщика на обращение с целью получения бесплатной информации заложено в Кодексе. Однако, в случае обращения с запросом, государственные органы используют фразу следующего характера: «Обращаем Ваше внимание, что настоящее письмо не содержит правовых или общих правил, имеет информационно-разъяснительный характер и не препятствует руководствоваться нормами законодательства в понимании, отличающемся от трактовки, изложенной в настоящем письме».

В письмах Минфина от 24.07.2019 № 03-02-08/55114, а также от 16.10.2018 № 03-06-06-01/74418, говорится, что независимо от того, кому даны разъяснения – одному человеку или неограниченному кругу лиц, они никакого нормативно-правового характера не имеет.

Минфин даже уравнивает свое мнение с другими специалистами: «Опубликованные письменные разъяснения, предоставленные Минфином России, должны восприниматься субъектами налоговых правоотношений наряду с иными публикациями специалистов в этой области».

Руководствуясь полученным разъяснением от Минфина, Вы сможете избежать ответственности виде штрафа и пени, но не доначислений. Это указано, в том числе, в письме Минфина России от 24.02.2010 № 03-04-05/10-67.

В России органы исполнительной власти могут разъяснять законодательство, правда, нормативно закрепленной обязательности в таких разъяснениях нет.

Письма ФНС адресованы непосредственно нижестоящим налоговым органам. При этом, вопросы, связанные с формированием единой методологической позиции должны решаться с привлечением ФНС России (Приказ ММВ-7-3/449@ от 17.10.2013), однако, вопрос о направлении запроса или ненормативно-правового акта в вышестоящий орган решается внутри инспекции и без участия налогоплательщика (т.е. без учета его мнения).

Есть еще один очень важный на наш взгляд вопрос – это должен ли, может ли налоговый орган дать разъяснение, если налогоплательщик его не запрашивает, но он видит, что такое разъяснение поможет в дальнейшем не допустить нарушения законодательства о налогах и сборах. На наш взгляд в законодательстве есть инструменты, которые позволяют налоговому органу сделать такое разъяснение.

Вопрос только в том, насколько налоговые органы готовы использовать уже их и исполнять возложенные на себя обязанности.

Судебная практика, на наш взгляд, подтверждает мнение, о том, что:

• Налоговый орган не дает возможности исправить ошибки, например: Определение Верховного Суда РФ от 10.04.2019 № 51-КА19-1 – «принимая на протяжении 6 лет информацию о доходах налогоплательщика, его характере деятельности и платежах, не предложил ему начать уплачивать налоги с учетом того, что его деятельность является предпринимательской».
• Права налогоплательщиков должны быть учтены при оценке налоговых обязательств, даже если он об этом не заявляя. В качестве примера, назовем Определение от 16.02.2018г. по делу № А33-17038/2015 – по мнению суда спор возник именно из-за того, что налоговый орган по сути отказался представить налогоплательщику информацию о порядке исчисления налога (запрос налогоплательщика был об одном, а ответ он получил совершенно о другом). Ну, разве – это не возможность получения «предварительного мнения», применяя которое стороны могут избежать тех же судебных разбирательств (здесь растянувшихся на 2 года).

В идеале, цель любой проверки – должна быть не покарать, а выяснить фактические обстоятельства, помочь разобраться в вопросах налогообложения, что в дальнейшем будет способствовать росту доверия к системе налоговых органов в РФ и отсутствия необходимости скрывать фактические обстоятельства

Если проанализировать статус Писем ФНС и Минфина, то они скорее как механизм не предусмотрены для нивелирования рисков налогоплательщика, больше они призваны выполнить задачу выработки единой политики внутри финансовых ведомств.

Долгие годы Письма ФНС, которые затрагивают интересы целой отрасли, к примеру, не могли быть оспорены по правилам нормативно-правовых актов.  Но благодаря делу «Газпром нефть» - как результат Постановление КС РФ (а самое важное особое мнение судей по данному вопросу). Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации Г.А.Жилина (в 2015 г.) – «в процессуальный кодексы необходимо внести отдельно как понятие акты с нормативными свойствами, не отвечающие формальным признакам нормативных правовых актов».

Но многие суды все же избегали трактовки писем ФНС. Однако, последняя судебная практика (дело ИП  Зурначяна, который оспаривал положение из Письма ФНС № СД-4-3/18072 16 октября 2015 года) говорит о том, что Верховный суд все же рассматривает возможность оспаривать Письма ФНС по правилам нормативных актов.

О мотивированном мнении и налоговом мониторинге.

Предметом налогового мониторинга являются правильность исчисления (удержания), полнота и своевременность уплаты (перечисления) налогов, сборов, страховых взносов, обязанность по уплате (перечислению) которых в соответствии с настоящим Кодексом возложена на налогоплательщика (плательщика сбора, плательщика страховых взносов, налогового агента) - организацию (далее в настоящем разделе - организация).

Сейчас к системе могут присоединиться компании с годовым оборотом не менее 3 млрд. рублей и активами на 3 млрд. рублей, а сумма уплаченных ими налогов за предыдущий год составляет не менее 300 млн. рублей.  Для более активного привлечения участников ФНС России совместно с Минфином прорабатывают вопрос о снижении требований к стоимости активов до 2 млрд. рублей, суммарному объему полученных доходов также до 2 млрд. рублей и совокупной сумме налогов за год – до 200 млн. рублей. Но мы не думаем, что реально расширит список тех, кто сможет обратиться к процедуре мониторинга и дальнейших сопряженных с ней мероприятий.

Хотелось бы отметить, что представители крупного бизнеса итак в более приоритетном положении (у них и заявительный порядок по НДС (ст. 176.1 НК РФ), и мониторинг, и СПИК, РИП, ТОРы, консолидированные группы) по сравнению с малым и средним бизнесом. Вы скажете о льготных режимах, так они по большей части доступны для микро бизнеса. А вот средние компании (как и средний класс) в России вообще никаких льгот, поощрений не имеют. То есть, получается, что это ущемление прав по одному лишь принципу размера бизнеса.

Само по себе мотивированное мнение представляет собой способ оперативного разрешения неопределенных налоговых позиций. Налоговый орган обязан выпустить мотивированное мнение по всем выявленным фактам ошибок или нарушений законодательства, при этом предусмотрена возможность согласительной процедуры с участием Федеральной налоговой службы.

Но как мы знаем из практики применения других государств, да и на примере иных институтов внутри страны, партнерская форма одна из наиболее эффективных. Превентивные меры, которые характерны для предварительного налогового решения – это всегда более продуктивная форма, чем привлечение к ответственности.

Данная процедура призвана предотвратить налоговые споры в суде, снижает неопределенность в отношениях с налоговыми органами, призвана сократить издержки будущие (в суде, на юристов).

Регулирование предварительных мотивированных мнений содержит ряд неоднозначных моментов на данный момент.

1. Несоблюдение мотивированного мнения может увеличивать риски налоговой проверки и спора по сравнению с ситуацией, когда налогоплательщик не обращался  за мотивированным мнением.

2. Установлены исключения из общего правила о том, что мотивированное мнение является обязательным для исполнения налоговыми органами и организацией:

• во-первых, если представленная налогоплательщиком информация, на которой основано мотивированное мнение налогового органа, не соответствует действительности;
• во-вторых, если на момент совершения сделки законодательство изменилось. Необходимо описывать ситуацию максимально подробно и при совершении операции не отклоняться от описанных налоговому органу деталей.

Однако, зачастую, рыночная ситуация и, следовательно, договорные условия существенно изменяются в процессе согласования сделок и совершения операций. Отсутствие в Законе защиты от доначислений в случае «добросовестных» отклонений от исходной информации может стать дополнительным фактором налогового риска. А также отсутствие ответственности с другой стороны от налогового органа говорит о том, что ответственность переложена на налогоплательщика.

В конце хотелось бы озвучить несколько предложений, которые бы способствовали благоприятному бизнес-климату в стране, уменьшили бы количество споров и отвечают требованию «защиты законных ожиданий».

• Почему сама проблема дробления бизнеса возникла? На наш взгляд именно из-за того, что для среднего бизнеса по факту нет никаких преференций, а чтобы получить льготные системы - надо дойти до микробизнеса, надо разделиться. Если торговая сеть на общей системе налогообложения просто не может конкурировать с аналогичной сетью, основу которой составляют "магазины-спецрежимники", то нужно понимать, что лучше не получить налогов с нее вовсе или получить хоть какие-то.

В данном случае решением проблемы может быть только предоставленная возможность перед принятием решения на разделение бизнеса, получить «предварительное» мнение налогового органа, которое может быть использовано только непосредственно налогоплательщиком. Так налогоплательщик будет заранее понимать, насколько его разделение оправданно, а также будет иметь возможность объяснить причины не в рамках карательной процедуры (когда инспекция проводит в отношении него проверку), а, так сказать, «на берегу».

• «Tax ruling» - возможность получить «предварительное решение» должна быть платной, и цена должна быть адекватной тому, чтобы привлечь профессионалов в отрасли.

И главное, что должно закономерно вытекать из возможности получить предварительное разъяснение – это возможность его применения и ответственность тех лиц, которые его дали налогоплательщику. Должна быть предусмотрена материальная и дисциплинарная ответственность за причинение вреда вследствие вынесения неправомерного «предварительного решения». Конечно, речь не идет о тех случаях, когда налогоплательщик скрыл данные, изменил какие-либо документы, представленные на анализ, тогда ответственность за решение, вынесенное по результатам такого запроса, будет лежать на налогоплательщике.

• Необходима возможность представить запрос по электронной почте. А также представить его сначала анонимно по аналогии с Бельгией. Или же сначала обсудить сам запрос по аналогии с Нидерландами. При этом, желательно, чтобы форма запроса была проработана и утверждена (примеры запросов других стран имеются в доступе, можно перенять практику).

При анализе практики применения процедур – сотрудничества между налогоплательщиком и государством, «взаимосогласительных» мы не настаиваем и не приходим к выводу о необходимости глобальных изменений законодательства, требующихся в законодательстве, мы как раз приходим к выводу о необходимости и развития использования уже имеющихся институтов.

Вопрос в том, как применить имеющееся законодательство. В реальности, какая бы правовая схема не была создана, силовые структуры, налоговые органы и даже суд может найти возможность ее трактовки против бизнеса. Речь идет о уже не раз высказанном мнении о том, что объем норм налогового права, которые позволяют изменять обязанности по усмотрению налоговых органов, достигает уже больше 10 % общей части НК РФ. И это нужно менять. Потому что налогоплательщики нуждаются в простых и понятных правилах игры, они не могут действовать по наитию и догадываться, там, где обязана работать норма права.

Кузнецова Юлия Адамовна, Главный налоговый юрист компании TAXMANAGER рассказала о практике применения новой статьи 54.1 НК РФ.

На протяжении многих лет оценка налоговой выгоды и признание ее необоснованной осуществлялась на правовом подходе, изложенном в Постановлении Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды», который основывался на необходимости определения реального экономического смысла хозяйственной операции и действительной воли сторон сделки. Статья 54.1 «Пределы осуществления прав по исчислению налоговой базы и (или) суммы налога, сбора, страховых взносов» НК РФ законодательно закрепила необходимость исследования реальности и фактических обстоятельств сделки.

Статья 54.1 НК РФ направлена на решение проблемы агрессивной налоговой оптимизации и является инструментом в борьбе с размыванием налоговой базы путем использования фирм-«однодневок» и офшорных компаний.

Целью принятия статьи 54.1 НК РФ является не кодификация правил, сформулированных в Постановлении Пленума ВАС № 53 и касающихся необоснованной налоговой выгоды, а демонстрирует новый подход к проблеме злоупотребления налогоплательщиком своими правами. Причем, несмотря на законодательное закрепление антиуклонительных правил, конкретное их содержание продолжает формироваться судебной практикой.

Достаточно длительное время основное место среди налоговых споров занимают дела, связанные с необоснованной налоговой выгодой. Такие споры можно условно разделить на две группы: споры, в которых доказывается создание схем уклонения от налогообложения (сделки, не имеющие деловой цели, применение нерыночных цен, дробления бизнеса и др.), и споры, в которых идет речь об отказе в учете расходов и вычетов НДС по причине неисполнения контрагентами налоговых обязательств.

Эти споры всегда связаны с большим объемом фактических обстоятельств хозяйственной деятельности и характером взаимодействия налогоплательщика с контрагентами.

Между тем, баланс публичных и частных интересов в сфере налоговых споров о необоснованной выгоде может быть найден лишь при безусловном учете презумпции добросовестности налогоплательщиков, что может быть опровергнуто лишь при доказывании налоговыми органами умышленного характера действий налогоплательщика, направленных на уменьшение его налогового бремени.

Как разъяснила ФНС России в своем письме от 31.10.2017 № ЕД-4-9/22123@ «О рекомендациях по применению положений статьи 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации»,  сохраняет силу принцип презумпции добросовестности налогоплательщика как один из важнейших элементов конституционно-правового режима регулирования налоговых отношений и публичного правопорядка в целом.

Необходимо отметить, что имеются существенные различия между концепциями Постановления Пленума ВАС № 53 и статьи 54.1 НК РФ.

Суть изменений подхода, закрепленного статьей 54.1 НК РФ (по сравнению с Постановлением Пленума ВАС № 53), состоит в том, что законодателем определены конкретные условия ограничения налогоплательщика в правах в случае неправомерного уменьшения налоговых обязательств посредством отказа в признании неправомерных расходов или применении вычетов.

Но когда мы говорим о сфере злоупотребления правом, то не имеет значения, как это называть – налоговая недобросовестность, необоснованная налоговая выгода, превышение пределов осуществления прав. В любом случае речь идет о том, что прямого нарушения закона нет, но имеется выход за рамки правового регулирования.

Со вступлением в силу статьи 54.1 НК РФ состав доказательной базы по спорам о необоснованной налоговой выгоде не изменился (см., например, Определение Верховного Суда РФ от 24.04.2019 № 308-ЭС19-7606).

Достаточно часто по таким делам налоговый орган вменяет создание формального документооборота, имитацию, искусственность, нереальность финансово-хозяйственных операций и сделок. Но ни одна отрасль законодательства (в том числе и налоговое) не содержит определения этих понятий. И, соответственно, в них может быть заложено любое содержание, допускается любое толкование, что нарушает принцип однозначной определенности норм налогового законодательства, постоянно подчеркиваемый Конституционным Судом РФ.

Очевидно, что налоговые обязательства – это результат экономической деятельности. Их возникновению всегда предшествует вступление лиц в гражданские правоотношения. То есть, правовую квалификацию обеспечивает гражданское право, а не усмотрение налогового органа. То есть, при обвинении в нереальности операций необходимо обращаться к гражданско-правовому инструментарию. В рамках налогового контроля не требуется предъявлять иски о признании сделок недействительными, поскольку речь идет о применении исключительно налоговых последствий недействительности сделок. Но если налоговый орган полагает, что содержание сделки и/или порядок ее исполнения не соответствуют фактическим обстоятельствам, такую сделку нужно прямо называть мнимой или притворной. В то же время применять иные налоговые последствия можно лишь в том случае, когда налоговый орган на основе гражданско-правовых механизмов квалификации сделки доказал, какую сделку в джействительности совершил (или не совершил) налогоплательщик.

И здесь нельзя не упомянуть выводы Конституционного Суда РФ, изложенные в Определении от 04.07.2017 № 1440-О (по жалобе гражданина Бунеева С. П.): налоговое законодательство не исключает действия принципа диспозитивности в налоговых правоотношениях и допускает возможность выбора налогоплательщиком того или иного метода учетной политики (применения налоговых льгот или отказа от них, применения специальных налоговых режимов и т.п.), которая, однако, не должна использоваться для неправомерного сокращения налоговых поступлений в бюджет в результате злоупотребления налогоплательщиком своими правомочиями.

Действительно, положения Налогового кодекса РФ не ограничивают право налогоплательщиков проводить свои хозяйственные операции так, чтобы налоговые последствия были минимальными, однако в избранном варианте построения сделок не должен присутствовать признак искусственности, лишающий эти сделки деловой цели, если результат такого варианта ведения бизнеса направлен на неуплату налогов.

Сам термин «деловая цель» возник практически в тот же период, что и термин «формальный документооборот», – в декабре 2005 года. Первые дела касались искусственного встраивания в цепочку поставщиков организаций, не исполняющих свои налоговые обязательства. То есть отсутствие деловой цели связывалось в первую очередь с искусственной, нереальной операцией.

Дальнейшее развитие термин «деловая цель» получил в Постановлении Пленума ВАС № 53, где ВАС РФ указал, что налоговая выгода признается обоснованной, если она получена в результате операций, обусловленных разумными экономическими или иными причинами (целями делового характера) и намерением получить экономический эффект в результате реальной предпринимательской или иной хозяйственной деятельности.

Сейчас в пункте 3 статьи 54.1 НК РФ прямо закреплено, что наличие возможности получения налогоплательщиком того же результата экономической деятельности при совершении иных не запрещенных законодательством сделок (операций) не может рассматриваться в качестве самостоятельного основания для признания уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога неправомерным.

Налоговые органы имеют право оценивать совершенные налогоплательщиками сделки с позиции их экономической обоснованности (деловой цели). Но это следует делать по правилам налогового законодательства, с учетом положений гражданского законодательства и ограничиваясь оценкой:

• реальности сделки и соответствия ее документального оформления фактическим обстоятельствам;
• деловой цели сделки, т.е. результата экономической деятельности, на достижение которого была направлена конкретная сделка или группа сделок;
• связи между установленной целью или планируемым результатом с предпринимательской деятельностью налогоплательщика.

Наличие этих обстоятельств означает невозможность пересмотра налоговых обязательств. И не имеет значения, что налогоплательщик не выбрал менее затратный способ с большей налоговой нагрузкой.

Высшие судебные инстанции неоднократно подчеркивали, что возможность достижения того же экономического результата с меньшей налоговой выгодой, полученная налогоплательщиком путем совершения предусмотренных или не запрещенных законом операций, не является основанием для признания налоговой выгоды необоснованной. Если сделка (комплекс сделок) действительна, то она обязательно имеет деловую цель, даже если в результате ее исполнения получена налоговая выгода. Проблема в том, что отсутствуют законодательно установленные критерии оценки деловой и налоговой цели.

Пункт 2 статьи 54.1 НК РФ запрещает уменьшение налоговой базы и суммы налога в том случае, если:

• имеются доказательства того, что основной целью совершении сделки была неуплата налога; и (или)
• материалы налоговой проверки подтверждают, что приобретенный товар (работа, услуга) исходит от иного лица, а не от указанного в договоре контрагента.

Из этих формулировок усматривается, что полностью исключить претензии, связанные с неуплатой налогов контрагентами,  нельзя, поскольку при обнаружении таких фактов налоговые органы ссылаются (и будут и далее ссылаться) на результаты встречных проверок контрагентов, утверждая, что основная цель сделки заключается в уменьшении налогового бремени проверяемым налогоплательщиком на сумму заявленных расходов и налоговых вычетов.

А при установлении обстоятельств, свидетельствующих, что основной целью заключения сделки являлась именно налоговая экономия, налоговые органы должны доказать, что такая сделка не имеет разумного объяснения с позиции хозяйственной необходимости ее заключения и совершения  и (или) является лишь частью схемы, направленной исключительно на уменьшение платежей в бюджет.

В связи с этим подход, который закладывается статьей 54.1 НК РФ, состоит в том, что акцент в налоговых спорах по необоснованной налоговой выгоде должен сместиться с исследования фактов невыполнения контрагентами своих налоговых обязательств в сторону объективной оценки реальности сделок налогоплательщика. И реальный характер сделки должен оцениваться исходя из фактов реального существования товара, работы или услуги и самостоятельного исполнения договора контрагентом либо привлеченными им третьими лицами.

Пункт 3 ст. 54.1 НК РФ предусматривает несколько обстоятельств, которые сами по себе не являются основанием для предъявления налоговых претензий, но могут использоваться налоговыми органами с целью доказывания сомнений в реальности хозяйственных операций. Это:

• подписание первичных учетных документов неустановленным или неуполномоченным лицом;
• нарушение контрагентом налогового законодательства;
• возможность получения налогоплательщиком того же результата экономической деятельности при совершении иных не запрещенных законодательством сделок (операций).

Эти критерии установлены, чтобы исключить формальные претензии к налогоплательщикам. Тем не менее, такие факты могут быть использованы (и используются) как доказательство умысла самого налогоплательщика. Кроме того, доказывание умысла налогоплательщика тесно связано с вопросами его взаимодействия с контрагентами.

То есть, вопрос проявления должной степени осмотрительности при выборе контрагентов, который являлся актуальным в условиях действия Постановления Пленума ВАС № 53, продолжает оставаться таковым и после вступления в силу статьи 54.1 НК РФ, хотя это понятие данной нормой и не предусмотрено.

Хотелось бы отметить, что в Письме ФНС России от 24.06.2016 № ЕД-19-15/104 произведено разграничение зон ответственности контрагентов. В частности, говорится, что если налогоплательщик подтвердит факт сделки, претензии будут предъявлены его контрагенту. Но на практике необоснованная выгода вменяется именно налогоплательщику. В результате происходит совершенствование с одной стороны – антиуклонительных норм, а с другой стороны – способов налоговой оптимизации.

Положительное значение статьи 54.1, на наш взгляд, состоит в том, чтобы прекратить бесконечные проверки контрагентов и субконтрагентов и анализировать отношения между налогоплательщиком и его прямым контрагентом.

Тем не менее, двухлетняя практика применения статьи 54.1 НК РФ продемонстрировала не только отсутствие четких ориентиров для налогоплательщиков, но и новые риски.

Если раньше налоговые органы вменяли налогоплательщику неосмотрительность при выборе контрагента и налагали штраф в размере 20%, сейчас заявляется о подконтрольности контрагента и штраф составляет уже 40%. Хотя что такое подконтрольность, ни одной нормой законодательства не определено (подобное определение имеется только в МСФО, однако налоговыми органами используются иные критерии, которые не предусмотрены ни одним нормативно-правовым актом).

Теперь на основании статьи 54.1 НК РФ налогоплательщику может быть отказано в уменьшении налоговой базы и суммы налога, если обязательство по сделке (операции) исполнено не лицом, являющимся стороной договора с налогоплательщиком, или не лицом, которому обязательство по сделке передано контрагентом налогоплательщика. То есть, налогоплательщик должен убедиться уже не только в добросовестности своего прямого контрагента, но и выяснить, кто именно будет исполнять обязательства по договору и какие правовые основания связывают фактического исполнителя с лицом, который является стороной договора с налогоплательщиком. И совершенно непонятно, будут ли налоговые органы исходить из фактического исполнения обязательств контрагентом своими силами, или юридического – например, он был стороной договора, но привлекал субподрядчиков или субпоставщиков.

Намечающиеся негативные тенденции в области трактовки статьи 54.1. НК РФ налоговыми органами может изменить, как хотелось бы надеяться, дело № А27-17275/2019 (ООО «Кузбассконсервмолоко»), в котором был применен интересный и логичный подход к применению как Постановления Пленума ВАС № 53, так и норм Налогового кодекса РФ (в том числе и статьи 54.1).

В частности, было отмечено, что Постановление Пленума ВАС № 53 никто не отменял, как и правовые позиции, высказанные и наработанные годами Конституционным, Высшим Арбитражным и Верховным Судами в отношении подходов к оценке получения налогоплательщиками необоснованной налоговой выгоды. При этом никто не отменял и нормы подпункта 7 пункта 1 статьи 31 НК РФ (о применении расчетного метода при определении обязательств налогоплательщика), статей 82 и 89 НК РФ (смысл которых сводится к необходимости установления действительных налоговых обязательств налогоплательщика).

В этом деле был сделан важный вывод: вновь введенная норма статьи 54.1 НК РФ не освобождает налоговые органы от обязанности проверить осуществлялись ли в действительности какие-либо хозяйственные операции под прикрытием формального документооборота, выявить их действительный экономический смысл и определить действительный размер соответствующих налоговых обязательств.

Хотелось бы надеяться, что это позитивно скажется на развитии правоприменительной практики и позволит исключать случаи необоснованных доначислений налогов, основанных исключительно на формальных претензиях к сделкам.

Василий Викторович, Елена Анатольевна, расскажите о деятельности компании?
В.В.: – Компания TAXmanager (ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ») успешно работает на рынке уже более 10 лет. За это время реализованы консалтинговые проекты не только в Москве и Московской области, но и во многих других городах России. Сегодня это быстроразвивающаяся компания с командой высококлассных профессионалов, обладающих отличным знанием российского законодательства, имеющих уникальный накопленный практический опыт. Как продолжение и расширение нашей деятельности в год 10-летия компании мы запустили новый проект с названием LawGround.
Е.А.: – Он включает в себя порядка 15 направлений деятельности. Это корпоративная и уголовная практика, DueDiligence (правовая экспертиза), юридическое сопровождение и защита бизнеса, управление экстренными ситуациями, разрешение споров (судебная защита бизнеса), банкротство, медиация (внесудебное урегулирование споров и ведение переговоров), антимонопольное, семейное и наследственное право, трудовое право, юридическое сопровождение медицинского бизнеса и другие. Всем этим мы занимались и раньше, но именно сейчас это трансформировалось в отдельный проект, чтобы клиентам был понятен полный спектр оказываемых услуг.

Можно ли назвать вас налоговыми бизнес-консультантами?
В.В.: – Да. Мы действительно участвуем в развитии бизнеса, помогаем предугадывать и предотвращать возможное возникновение рисков.
Е.А.: – На консультациях мы не только отвечаем на конкретно поставленный клиентом вопрос, но и, как правило, всесторонне изучаем ситуацию. В итоге нередко получается так, что мы предлагаем иные оптимальные способы решения поставленных задач. То есть подходим к проблеме так, как подходили бы к ней при решении в собственном бизнесе.

Но, как и прежде, в приоритете ваш «конек» – все услуги, связанные с налоговой деятельностью?
В.В.: – Да, конечно, налоги и все, что с ними связано, остается по-прежнему приоритетным направлением деятельности компании.
Е.А.: – Мы всегда в курсе последних нововведений фискального органа, что помогает нам эффективно защищать права и законные интересы наших клиентов. Многие предприниматели почему-то не задумываются о том, что налоговое законодательство не ограничивается Налоговым кодексом РФ, а на стыке разных отраслей
права предусматривает определенные налоговые льготы и преференции, и, соответственно, не используют их в своей финансово-хозяйственной деятельности.
В.В.: – Наш многолетний практический опыт в решении вопросов по различным областям налогов и права, судебной защите, в том числе по гражданско-правовым, административным и иным спорам, позволяет использовать закон как инструмент, помогающий добиваться финансового успеха, устранять и минимизировать сопутствующие риски, восстанавливает равновесие и баланс в бизнесе наших клиентов.

С какими налоговыми проблемами обращаются к вам компании и частные лица?
В.В.: – С разными. Все зависит от поставленных нашими клиентами задач. Например, у одних – это меры предупредительного характера (профилактические), а у других – от сохранения бизнеса до полной его ликвидации.
Е.А.: – Используемые нами тактические приемы и стратегии поведения позволяют находить эффективные пути решения. Поэтому компаниям, где есть только зачатки наступления возможных проблем с налоговым законодательством, выгоднее всего обратиться к нам, а если уже началась проверка то, в самом начале этого пути.

Были ли в вашей практике разбирательства относительно ваших клиентов, инициированные без их фактической вины?
В.В.: – Да, были. Не всегда удается доказать непричастность доверителей к махинациям третьих лиц. Одному из наших клиентов налоговый орган доначислил более 500 млн. рублей по вине сторонней организации – банковской структуры. Наши юристы смогли защитить клиента от налоговых претензий, а также «на правах первых» инициировали процедуру банкротства недобросовестной кредитной организации, запустили процесс оспаривания сделок, направленный на вывод денежных средств.

Возможно, компаниям лучше встать на абонентское обслуживание у Вас, чтобы обезопасить себя от подобных проблем?
В.В.: – Безусловно, «профилактика» всегда дешевле. В рамках договора абонентского обслуживания самым главным является то, что клиент не несет дополнительных расходов. Если возникает какая-либо непредвиденная ситуация, мы оперативно подключаемся, всегда находим дополнительные резервы по ее урегулированию и сопровождению.
Е.А.: – В связи с тем, что государство нацелено на репатриацию доходов, а также стремится к тому, чтобы бизнес выходил из тени, для многих актуален вопрос не только легализации бизнеса, но и управления своими личными доходами. Не в плане инвестирования, а в плане налогообложения. Легально теперь работать выгоднее и спокойнее.
В.В.: – Главная проблема многих наших клиентов заключается в том, что они либо самостоятельно пытаются решить вопрос, либо до нас обращались к недостаточно компетентным юристам и консультантам. А нам приходится исправлять положение. Оценкой качества нашей работы является тот факт, что, обратившись к нам за помощью, большинство клиентов остается с нами на долгие годы. Это было бы невозможно без доверия со стороны клиентов.
Приходите к нам – мы поможем решить ваши проблемы!

Vasily Viktorovich, Elena Anatolyevna, tell us about the activities of the company?
V.V.: TAXmanager (PERSONAL TAX MANAGEMENT LLC) has been successfully operating on the market for more than 10 years. During this time, consulting projects have been implemented not only in Moscow and the Moscow region, but also in many other cities of Russia. Today it is a fast-growing company with a team of highly qualifi ed professionals with excellent knowledge of Russian law and extensive practical experience. On the occasion of 10th anniversary of the company as in continuation and expansion of our activities, we have launched a new project, titled as LawGround.
Е.А.: It includes about 15 activity areas. Th ese are corporate and criminal practices, DueDiligence (legal expertise), legal support and business protection, emergency management, dispute resolution (judicial protection of business), bankruptcy, mediation (out-of-court settlement of disputes, negotiations), antitrust, family and inheritance law, labor law, legal support of the medical business and others. We had been engaged in this before, but currently it has transformed into a separate project, so that customers can evaluate the full range of services.

Is it possible to say that you are tax business consultants?
V.V.: Yes. We really participate in business development and help to predict and prevent possible risks.
E.A: At the consultations, we not only answer the question of a client, but, as a rule, comprehensively study the situation. As a result, it is oft en the case that we off er diff erent optimal ways to solve the tasks. I mean that we deal with the problem in a way we would deal with it in our own business.

But, your priority, as before, remain your specialty – all services related to tax activity, is it so?
V.V.: Yes, of course, taxes and everything related to them, remains the priority of the company.
Е.А.: We are always up to date with the latest innovations of the fi scal authority, which helps us to eff ectively protect the rights and legitimate interests of our clients. For some reason, many entrepreneurs do not think about the fact that tax legislation is not limited to the Tax Code of the Russian Federation and, at the junction of diff erent branches of law, provides for certain tax benefi ts and preferences, and, accordingly, people do not use them in their fi nancial and economic activities.
V.V.: Many years of practical experience in resolving issues in various areas of taxation matters and law, judicial protection, including civil law, administrative and other disputes, allows us to use the Law as a tool to help to achieve fi nancial success, to eliminate and to minimize associated risks and restores balance in the business of our clients.

What tax problems do companies and individuals apply to you?
V.V.: The problems are different. It all depends on the tasks set by our clients. For example, for some, these are preventive measures, while for others, from sustaining a business to completely eliminating it.
Е.А.: Th e tactics and strategies used by us allow us to fi nd eff ective solutions. Th at is why, the companies undergoing the very beginnings of possible problems with tax legislation are in the most advantage to contact us, and if the inspection has already begun, then they are better to apply to us at the very beginning of this path.

Did you have any proceedings in your practice regarding your clients that were initiated without their actual fault?
V.V.: Yes, we did. It is not always possible to prove nonparticipation of appointers in the fraud of third parties. One of our clients was additionally accrued more than 500 million rubles by the tax authority because of a third party — bank structure. Our lawyers have managed to protect the client from tax claims and “on the rights of the first” initiated the bankruptcy procedure of an unconscientious credit organization, launched the process of challenging transactions aimed at withdrawing funds.

Perhaps it is better for companies to subscribe to your customer support in order to protect themselves from such problems?
V.V.: – Of course, “prevention” is always cheaper. Under the customer support service agreement, the most important thing is that the client does not bear additional costs. If any unforeseen situation arises, we quickly involve into it and always fi nd additional reserves for its settlement and support.
Е.А.: Due to the fact that the state is aimed at the repatriation of income and strives to make the business get out of the shadows, many people are interested not only in business legalization, but also in their personal income management. Not in terms of investment, but in terms of tax assessment. It’s legal now to work more profi table and calmer.
V.V: Th e main problem of many of our clients is that they either try to resolve an issue on their own, or had earlier applied to insuffi ciently competent lawyers and consultants. And we have to correct the situation. The quality assessment of our work is the fact that, having once applied to us for help, most customers stay with us for many years. It would not have been possible without the trust of our clients.
Come to us - we will help to solve your problems!

Источник: Russian Business Guide

Компании TAXmanager (ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ») 16 апреля 2019 г. исполнилось 10 лет. За это время компания зарекомендовала себя надежным партнером в решении сложных юридических задач. Команда высококвалифицированных юристов и адвокатов видит закон как инструмент, который при правильном его применении помогает добиваться финансового успеха, устраняет и минимизирует сопутствующие риски, восстанавливает равновесие и баланс в бизнесе. Специалисты TAXmanager под чутким руководством адвоката АП г. Москва, Управляющего партнера Ваюкина Василия находятся в постоянном контакте с клиентом, что помогает своевременно выявлять и решать их проблемы. К решению поставленных задач команда приступает с уверенностью в результате, профессиональными амбициями и стремлением к победе – это постоянные составляющие любого проекта компании TAXmanager. Защита прав и законных интересов клиентов силами команды юристов компании TAXmanager приводит к нужным результатам и успеху.

Имея за своими плечами многолетнюю практику по различным отраслям права и налогообложения, ключая опыт судебной защиты, компания TAXmanager также ставит перед собой цель – способствовать совершенствованию правовой и налоговой системы в Российской Федерации, принимая непосредственное участие в законопроектной работе и экспертных советах. За последние два года было подготовлено и направлено в профильные комитеты и ведомства, в т.ч. и по собственной инициативе, более 50 заключений на проекты федеральных законов (в качестве экспертов в рамках работы по оценке регулирующего воздействия). Юристы компании TAXmanager приняли активное участие в обсуждении порядка 100 проектов ФЗ, внесли порядка 10 своих законодательных инициатив и предложений, из которых 4 нашли поддержку в высоких кругах профильных комитетов и ведомств, а также крупнейших юридических, консалтинговых и аудиторских компаниях и находятся сейчас на проработке в качестве федерального закона.

К своему 10-летию компания TAXmanager запускает новый проект LawGround, в который выводит порядка 15 направлений деятельности. Корпоративная практика, уголовная практика, DueDiligence (правовая экспертиза), юридическое сопровождение и защита бизнеса, управление экстренными ситуациями, разрешение споров (судебная защита бизнеса), банкротство, медиация (внесудебное урегулирование споров и ведение переговоров), антимонопольное право, семейное и наследственное право, трудовое право, юридическое сопровождение медицинского бизнеса и др. – все эти практики были и ранее знакомы компании, по всем имеются успешно завершенные дела, но именно сейчас это трансформировалось в отдельный проект, чтобы наглядно продемонстрировать полный спектр услуг, оказываемых клиентам.

Компания TAXmanager постоянно стоит на защите прав и законных интересов не только корпоративного бизнеса, но и частных лиц. Правовая поддержка компании TAXmanager начинается с момента зарождения идеи о создании бизнеса. Своим клиентам компания TAXmanager помогает реализовать самые смелые идеи, структурировать, разрабатывать и создавать стратегию развития бизнеса, давая грамотные советы на каждом этапе достижения цели. Подобный «внешний советник» моментально реагирует на каждую проблему, мешающую нормальному функционированию бизнеса, и участвует в ее оперативном устранении.

На протяжении нескольких лет юристы компании TAXmanager входят в списки лучших юристов по версии престижного международного справочника BestLawyers. Управляющий партнер компании TAXmanager Василий Викторович Ваюкин и генеральный директор компании TAXmanager Елена Анатольевна Ваюкина создали команду профессионалов с уникальным опытом и доскональным знанием российских законов. Они вместе совершенствуют свои профессиональные навыки, знания и умения и преодолевают любые препятствия. Все усилия команды направлены на достижение поставленных целей. Это было бы невозможно без доверия со стороны клиентов. Определяя высокие стандарты работы и неся ответственность за предоставление качественных услуг, TAXmanager устанавливает справедливое соотношение между тем, какой результат получает клиент, и своим вознаграждением. Прозрачность взаимоотношений и расчетов – это то, в чем может быть уверен каждый клиент.

Компания TAXmanager занесена в реестр российских предприятий, финансовое и экономическое положение которых свидетельствует об их надежности как партнеров для предпринимательской деятельности в Российской Федерации и за рубежом (свидетельство № 00983-315). Вы всегда можете обратиться к ним за помощью по телефону +7 (495) 648-65-33 или связаться по почте pnm@taxmanager.ru.

On April 16, 2019, TAXmanager (“PERSONAL TAX MANAGEMENT” LLC) turned 10 years old. During this time, the company has established itself as a reliable partner in solving complex legal problems. A team of highly qualified lawyers and attorneys sees the Law as a tool that, if properly applied, helps to achieve financial success, eliminates and minimizes associated risks, restores balance in business. Under the strict guidance of Vayukin Vasily, lawyer of Moscow AP and the managing partner, the specialists of TAXmanager are in constant contact with the client, which helps to identify and solve their problems in a timely manner. The team proceeds to the assigned tasks with confidence in the result, professional ambitions and the desire to win. These are the permanent components of any TAXmanager project. The efforts of the team of TAXmanager’s lawyers lead to the desired results and success in protecting the rights and legitimate interests of clients.

Having a long-standing practice in various branches of law and taxation, including experience in judicial protection, TAXmanager also sets itself the goal of helping to improve the legal and tax system in the Russian Federation, taking direct part in legislative work and expert councils. Over the past 2 years, more than 50 opinions on draft Federal Laws have been prepared and sent to relevant committees and departments, including and on company’s own initiative (as experts in the framework of work on regulatory impact assessment), lawyers of TAXmanager Company actively participated in the discussion of about 100 draft Federal Laws, made about 10 legislative initiatives and proposals, of which 4 found support in high circles of relevant committees and departments, as well as the largest legal, consulting and audit companies, and are now being worked on as a Federal Law.

On its 10th anniversary, TAXmanager launches a new project LawGround, which includes about 15 lines of business. Corporate practice, criminal practice, DueDiligence (legal expertise), legal support and protection of business, emergency management, dispute resolution (legal protection of business), bankruptcy, mediation (out-of-court settlement of disputes and negotiations), antitrust law, family and inheritance law, labor law, legal support of the medical business, etc. – all these practices have been familiar to the company before, there are successfully completed cases in all these fields, but right now all these have been transformed into a separate project to demonstrate the full range of services provided to customers.

TAXmanager constantly stands for the protection of rights and legitimate interests of not only corporate business, but also private individuals. TAXmanager begins legal support with the birth of the idea of creating a business. TAXmanager helps its customers to implement the most ambitious ideas, structure, develop and create a business development strategy, giving competent advice at each stage of the project. Such an “external advisor” instantly reacts to every problem that interferes with the regular functioning of the business, and participates in its prompt elimination.

Источник: Russian Business Guide

Многие из продавцов услуг в сети Инстаграм даже не зарегистрированы в качестве предпринимателей. Однако, это не значит, что при привлечении внимания Инспекции чиновники не смогут доказать наличие деятельности и получение дохода.

Конечно, такие проверки маловероятны, особенно если речь идет о некрупных суммах. Желательно ссылаться на то, что продажи единичны. Это проще сделать, удаляя записи об уже произведенных продажах. Лучше, если все записи о реализации датируются только текущим годом.

Пример из практики: В своем отчете за август нами, среди прочих дел, в Судебной практике рассмотрено дело № А26-7023/2017, которое касается сбора доказательств инспекцией посредством сети. Контролеры подготовили скриншоты записей группы. Там формировались отдельные заказы на оптовую закупку по каждой категории товаров. Причем данные о набранных заказах публиковали в отдельной теме, где приведены фамилия покупателя и стоимость товара. В ней же размещена информация о способах оплаты. Благодаря сохраненным записям, чиновники также получили информацию о клиентах. Они опрошены ревизорами. Так ИФНС смогла предъявить в суд показания свидетелей, которые подтвердили реальность сделок. Доказав сам факт торговли, налоговики заявили — основатели группы несамостоятельны. Они действуют в интересах предпринимателя.

Таким образом, через социальные сети легко установить, что бизнес ведется, и даже получить сведения о потребителях, адресах, способах оплаты, а также на связь выйти.

• Несколько способов снижения налоговых рисков:

Способ	Разъяснения
Удалите записи о прошедших продажах	1. Это актуально для тех, кто не занижает доходы. Продажа по каким-либо причинам может быть отменена. Например, когда покупатель забронировал товар, а потом отказался от сделки. 2. Если в соцсети не сообщить об отказе или не удалить запись о реализации, то не исключен спор с ИФНС. Сейчас его вероятность невелика, но в будущем она может возрасти, так как интернет становится отдельной торговой площадкой со своими обычаями оборота.
Сократите объем общедоступной информации	К примеру, не сообщать на страничке группы об общем количестве заказов и не перечислять всех, кто оплатил товар.
Удалите или опровергните запись	Если Вы извещали о планируемом открытии нового магазина, расширении ассортимента, освоении новых услуг и т.д., но это не сбылось, то лучше удалить или опровергнуть запись. Иначе это сокрытие части бизнеса.
Удалите информацию о знакомствах из соцсетей	1. В соцсетях можно отследить информацию о знакомстве руководителей или иных работников разных фирм. Эти сведения могут использовать для обвинений в подконтрольности компаний в спорах о недобросовестности. 2. При необходимости удаляйте информацию о знакомствах из соцсетей (если Вы не хотите, чтобы о них знала ИФНС). 3. Если возможно, то используйте режимы, при которых закрыт доступ посторонних на Вашу личную страницу.
Не оформляйте от своего имени договоры в соцсетях	Если Вы не получаете доход от продажи в группе, то не надо от своего имени оформлять договоры на закупки по заказам из группы. Особенно, если деятельностью реально занимаются  Ваши родственники либо знакомые.
Подпишите отдельный договор с создателем группы	1. Если в Вашем помещении хранят или отпускают товары для чужой группы в соцсети (той, с которой Вы не получаете доход), то лучше подписать отдельный договор с создателем группы. Это, к примеру, может быть соглашение на аренду помещения или на оказание отдельных услуг. 2. Без такого договора налоговики могут включить все доходы от реализации в выручку владельца помещения.

Инспекция только начинает использовать соцсети для налоговых доначислений. Поэтому судебная практика по подобным делам еще не сформирована. На наш взгляд вопросы, связанные с доначислением налогов на основании продажи товаров через «сеть», очень актуальны.

25 сентября 2018 г. Министерство финансов РФ в ФГБУ «Научно-исследовательский финансовый институт» проводило публичное обсуждение основных положений Проекта федерального стандарта «Документы и документооборот в бухгалтерском учете» (далее по тексту – Проект стандарта).

По мнению Компании TAXmanager, Проект стандарта нуждается в существенной доработке, в том числе с привлечением экспертов профессиональных сообществ юристов, бухгалтеров, аудиторов и налоговых консультантов.

Как отмечено разработчиками, Проект стандарта подготовлен во исполнение Программы разработки федеральных стандартов бухгалтерского учета на 2018-2010 гг.

В силу части 1 статьи 21 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» (далее по тексту – Закон о бухгалтерском учете) федеральные стандарты бухгалтерского учета являются нормативными подзаконными актами. При этом федеральные стандарты не должны противоречить Закону о бухгалтерском учете (часть 15 статьи 21 Закона о бухгалтерском учете).

Нисколько не ставя под сомнение важность данного документа, мы вынуждены констатировать, что в представленном виде Проект стандарта не может быть принят ввиду наличия в нем существенных методологических ошибок и недоработок, а также ряда противоречий Закону о бухгалтерском учете. В частности:

• Подпункт «а» пункта 2 Проекта стандарта предусматривает следующее положение: «под документами бухгалтерского учета понимаются первичные учетные документы и регистры бухгалтерского учета»

По нашему мнению, данное положение:

• во-первых, смешивает понятия «первичный учетный документ» и «регистр бухгалтерского учета», тогда как в Законе о бухгалтерском учете данные понятия разделены (статья 9 «Первичные учетные документы» и статья 10 «Регистры бухгалтерского учета»);
• во-вторых, вводит новое понятие, не предусмотренное Законом о бухгалтерском учете. Закон о бухгалтерском учете не содержит такого понятия как «документы бухгалтерского учета», законодатель при этом оперирует конкретным определением «первичный учетный документ»;
• в-третьих, искажает положения Закона о бухгалтерском учете, поскольку регистр бухгалтерского учёта — это элемент организации бухгалтерского учёта на предприятии, предназначенный для систематизации и накопления информации, содержащейся в принятых к учёту первичных документах, для отражения на счетах бухгалтерского учёта и в бухгалтерской отчетности. То есть, регистр учета априори не является документом учета, а является лишь инструментом, с помощью которого экономический субъект регистрирует и накапливает данные, содержащиеся в первичных учетных документах (часть 1 статьи 10 Закона о бухгалтерском учете).

Подзаконный акт не может расширять законодательно определенные понятия, тем более, что Законом о бухгалтерском учете данные понятия сформулированы предельно четко и конкретно.

• Пункт 3 Проекта стандарта содержит следующие положения: «Документы бухгалтерского учета должны соответствовать требованиям, установленным Федеральным законом «О бухгалтерском учете», а также настоящим Стандартом»

Как уже отмечалось, Закон о бухгалтерском учете не содержит такого понятия как «документы бухгалтерского учета» и, соответственно, не устанавливает требований к таковым. Законом о бухгалтерском учете установлены отдельно требования к первичным учетным документам (статья 9) и регистрам бухгалтерского учета (статья 10), причем данные требования существенно различаются.

Исходя из этого, полагаем методологически неправильным объединять требования к первичным учетным документам и к регистрам бухгалтерского учета.

• Пункт 4 Проекта стандарта содержит следующие положения: «4. Документы бухгалтерского учета должны быть составлены на русском языке, за исключением случаев, установленных настоящим Стандартом. Первичный учетный документ, составленный на иностранном языке, должен содержать построчный перевод на русский язык, за исключением случаев, установленных настоящим Стандартом»

В первую очередь отметим, что первичный учетный документ составляется, как правило, не самим экономическим субъектом (который принимает первичные учетные документы), а его контрагентом. Такие контрагенты могут являться резидентами иностранных государств, законодательство которых требует составления таковых документов на национальном языке иностранного государства. В качестве примера можно привести инвойсы, счета гостиниц, авиа- и железнодорожные проездные документы (билеты) и т.п. Фактически данное положение Проекта стандарта является нереализуемым: физически невозможно заставить резидента иностранного государства составить первичный документ с построчным переводом на русский язык, в том числе и по той причине, что в ряде случаев носители русского языка просто отсутствуют. Это приведет к невозможности принятия первичного учетного документа к бухгалтерскому учету и, как следствие, к невозможности учета затрат, понесенных в иностранном государстве (либо по операциям с иностранным контрагентом), российским экономическим субъектом.

Более того, указывая на возможность составления документов на иностранном языке, разработчики Проекта стандарта не указывают, в каких конкретно случаях это возможно.

Полагаем, что более логичным было бы закрепление в Проекте стандарта подхода, ранее сформированного Минфином России:

• Документы, составленные в соответствии с требованиями иностранного государства, должны быть переведены на русский язык (Письмо Минфина России от 28.02.2012 № 03-03-06/1/106)
• Первичные документы, составленные на иностранном языке, должны быть переведены на русский язык. Если такие документы составлены по типовой форме, то достаточно один раз перевести на русский язык постоянные показатели, а в последующем переводить только изменяющиеся данные (Письмо Минфина России от 03.11.2009 № 03-03-06/1/72).

Обращаем внимание разработчиков Проекта стандарта на формулировку: не сам первичный документ должен содержать построчный перевод, а такой документ должен быть переведен на русский язык, что достаточно легко реализуемо и не создаст проблем с принятием первичного учетного документа к бухгалтерскому учету.

• Пункт 8 Проекта стандарта содержит следующее положение: «В случае если первичный учетный документ составляется на основании другого документа, содержащего информацию о факте хозяйственной жизни, (оправдательный документ), такой первичный учетный документ должен содержать указание на соответствующий оправдательный документ»

В данном пункте разработчики Проекта стандарта также вводят не предусмотренное Законом о бухгалтерском учете понятие «оправдательный документ».

Данное понятие имеется в теории бухгалтерского учета, согласно которой оправдательный документ – это одна из разновидностей первичного документа. Так, все первичные документы можно разделить на следующие группы:

• организационно-распорядительные;
• оправдательные;
• документы бухгалтерского оформления.

Организационно-распорядительные документы – это приказы, распоряжения, указания, доверенности и прочие документы, разрешающие проведение хозяйственных операций.

К оправдательным документам относятся накладные, требования, приходные ордера, акты приемки и т.п. Эти документы отражают факт проведения хозяйственной операции и информация, содержащаяся в них, заносится в учетные регистры.

Некоторые документы являются одновременно и разрешительными, и оправдательными. К ним относятся, например, расходный кассовый ордер, платежная ведомость и т.д.

Таким образом, приведенное положение не только не соответствует Закону о бухгалтерском учете, но и содержит методологические неточности.

• Пункт 9 Проекта стандарта содержит следующие положения: «В случае если дата составления первичного учетного документа отличается от даты совершения факта хозяйственной жизни, первичный учетный документ должен содержать дату совершения факта хозяйственной жизни»

Обращаем внимание разработчиков на следующее обстоятельство: при наличии в первичном учетном документе двух дат (даты составления первичного учетного документа и даты совершения факта хозяйственной жизни) не разрешен вопрос о дате отражения факта хозяйственной жизни в регистрах бухгалтерского учета, что с высокой степенью вероятности может привести к спорам с контролирующими органами относительно налогового (отчетного) периода учета в расходах соответствующих затрат либо о полноте отражения выручки в соответствующем налоговом (отчетном) периоде.

• По пунктам 20-24 Проекта стандарта касательно исправления документов бухгалтерского учета

Отметим, что Проектом стандарта не предусмотрено, в какие первичные учетные документы нельзя вносить исправления. Например, в настоящее время нельзя исправлять кассовые и банковские документы, а именно ПКО (форма № КО-1), РКО (форма № КО-2) и платежные поручения (пункт 16 Положения по бухучету № 34н, пункты 4.1, 4.7 Указаний № 3210-У).

В Проекте стандарта не указано, в каких случаях исправления вносить необходимо, а в каких случаях исправлять первичный учетный документ не нужно.

Также отсутствует определение, какие ошибки являются существенными и, следовательно, требующими внесения исправлений, а какие – несущественными и не требующими исправлений.

Так, например, в настоящее время можно не вносить исправления, если в первичных учетных документах допущены несущественные ошибки (которые не мешают определить продавца, покупателя, наименование и стоимость товаров (работ, услуг), ставку и сумму НДС, например, опечатки в наименовании или неточности в адресе организации при верном ИНН).

Не отражено, каким образом вносить исправления, если к моменту внесения исправлений в первичный учетный документ (либо регистр бухгалтерского учета) работник, который его подписал (либо ответственный за ведение регистра), уже уволился.

Также отметим, что в настоящее время существуют два способа исправления первичного учетного документа:

• исправления вносятся непосредственно в документ с ошибками;
• оформляется исправительный документ с тем же номером и датой, что и первоначальный.

Между тем, Проект стандарта предусматривает только один вариант исправления первичного учетного документа на бумажном носителе – внесение исправления непосредственно в сам ошибочный документ (пункт 23 Проекта стандарта), чем фактически аннулирует возможность замены ошибочного первичного учетного документа на бумажном носителе. Такая возможность остается только для электронного документа.

В то же время, исходя из систематического толкования пунктов 2 и 22, Проект стандарта допускает составление нового (взамен ошибочного) регистра бухгалтерского учета.

В бухгалтерской практике используются три способа исправления ошибок: корректурный, способ дополнительной бухгалтерской записи, способ «красное сторно», составление нового регистра бухгалтерского учета из-за допущенной ошибки правилами бухгалтерского учета не предусмотрено.

При этом разработчиками Проекта стандарта также проигнорировано Положение по бухгалтерскому учету «Исправление ошибок в бухгалтерском учете и отчетности (ПБУ 22/2010)», в том числе в части положений о существенности ошибки и периода ее выявления.

• По пункту 26 Проекта стандарта

Данным пунктом Проекта стандарта предусмотрен запрет на перевод документов бухгалтерского учета, составленных на бумажном носителе, в электронный вид с целью последующего хранения.

По нашему мнению, данный запрет является излишним.

Кроме того, исходя из общих тенденций развития цифровой экономики в Российской Федерации, а также в целях экономии ресурсов экономических субъектов полагаем целесообразным предусмотреть возможность и порядок перевода документов, составленных на бумажном носителе, в электронный вид, за пределами сроков, предусмотренных законодательством для хранения первичных учетных документов.

Решение о том, в каком виде будет осуществляться последующее хранение документов, составленных на бумажном носителе, по нашему мнению, должен принимать сам экономический субъект, который должен своим локальным актом определить порядок перевода документов, составленных на бумажном носителе в электронный вид (оцифровка, скан-копия и т.п.), использование для этого процесса ЭЦП, ответственных сотрудников, порядок контроля и все прочие вопросы, связанные с таким переводом. При этом сам экономический субъект несет все риски, связанные с принятием такого решения.

• По пункту 27 Проекта стандарта

Данный пункт Проекта стандарта предусматривает следующее положение: «Экономический субъект должен хранить документы бухгалтерского учета, в том числе размещать базы данных информации, в которых осуществляются сбор, запись, систематизация, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение сведений и документов (копий документов) бухгалтерского учета, на территории Российской Федерации».

Цитируемое положение крайне сложно для понимания ввиду крайней расплывчатости формулировок. Так, совершенно непонятно, что означает «размещать базы данных…».

• Во-первых, какие базы данных?
• Во-вторых, где конкретно эти базы должен размещать экономический субъект?
• В-третьих, данные бухгалтерского учета, зафиксированные в первичных учетных документах, регистрах аналитического и синтетического учета, договорах с контрагентами, во внутренней бухгалтерской отчетности и других информационных источниках, подпадают под понятие «коммерческая тайна» (статья 3 Федерального закона от 29.07.2004 № 98-ФЗ «О коммерческой тайне»). Режим коммерческой тайны не может быть установлен только в отношении бухгалтерской отчетности.

Помимо изложенного полагаем необходимым отметить общую несистематизированность Проекта стандарта, отсутствие ключевых понятий и определений, неясность формулировок, которые могут допускать неоднозначное толкование положений Проекта стандарта, непроработку алгоритма действий экономического субъекта. Не отражены положения касательно разработанного ФНС России универсального передаточного документа (УПД). Не учтено, каким образом организовывается документооборот, если экономический субъект имеет право не вести бухгалтерский учет.

В соответствии с положениями статьи 20 Закона о бухгалтерском учете регулирование бухгалтерского учета осуществляется в соответствии с принципами соответствия федеральных и отраслевых стандартов потребностям пользователей бухгалтерской (финансовой) отчетности, а также уровню развития науки и практики бухгалтерского учета и единства системы требований к бухгалтерскому учету. Представленный Проект стандарта с учетом изложенных выше комментариев данным принципам не отвечает.

07 февраля 2018  года в  Совете Федерации состоялось заседание экспертно-консультативного совета при Комитете Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству, на которое были приглашены представители ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ» (далее по тексту – ООО «ПНМ»).

В повестку заседания, помимо прочего, было включено рассмотрение предложений ООО «ПНМ» о необходимости совершенствования действующего законодательства РФ в вопросах процедуры исполнительного производства.

Предложения представителей ООО «ПНМ» касались проблем, возникающих при реализации взыскателями своих прав в ходе исполнения судебных актов.

Одной из основных проблем является длительный срок получения исполнительного документа - спустя почти месяц со дня вступления в законную силу решения суда (5 дней на изготовление постановления судом апелляционной инстанции, 5 дней на направление дела в суд первой инстанции, время нахождения дела в пути и время на изготовление исполнительного листа, а также, возможно, и время на направление исполнительного листа взыскателю почтовым отправлением).

Соответственно, в случае принятия должником «необходимых мер», такие сроки не только не способствуют и ограничивают права взыскателя, но и порой приводят к невозможности исполнения решения суда в принципе. В результате страдают как граждане, так и бизнес.

Бесспорными достижениями развития взаимодействия с органами государственной и судебной власти стал электронный документооборот. Также одним из результатов реформы судебной системы является внедрение Картотеки арбитражных дел, в которой результат судебного заседания, как правило, отражается в течение часа после его завершения. Тем не менее, без наличия в суде первой инстанции материалов дела, судья, принявший решение, изготовить исполнительный лист не имеет возможности.

Возникает очевидный вопрос: почему в таком случае не сократить сроки получения взыскателями исполнительных документов?

По мнению юристов ООО «ПНМ», на сегодняшний день имеется целый ряд возможностей для сокращения сроков. Например, наделить соответствующими полномочиями по выдаче исполнительных листов суд апелляционной инстанции, который при рассмотрении апелляционной жалобы исследовал все материалы дела, и который в настоящий момент располагает ими. Или разработать процедуру, при которой взыскатель сможет в заявлении о возбуждении исполнительного производства только указать ссылку на материалы дела в сети «Интернет».

В процессе комментирования доклада членами экспертно-консультативного совета были высказаны разные мнения, при этом единогласно все согласились, что проблема актуальна и требует дальнейшего детального обсуждения. В том числе было отмечено, что вопросы исполнительного производства неразрывно связаны с вопросами принятия судами обеспечительных мер на стадии подачи искового заявления. Практически невозможный к реальному применению инструмент обеспечительных мер также сказывается не только на эффективности, но и на возможности исполнения судебных актов. Также было прокомментировано, что подобного рода изменения должны коснуться и Гражданско-процессуальный кодекс РФ.

Итогом рассмотрения обращения ООО «ПНМ» стал вывод о необходимости создания рабочей группы по обсуждению обозначенных проблем и вопросов, и разработке проекта федерального закона о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации.

8 декабря Конституционный Суд вынес постановление по вопросу о праве ФНС взыскивать налоговую недоимку компаний с их руководителей в порядке гражданского судопроизводства.

В соответствии с текстом вынесенного решения взыскание вреда с физических лиц, обвиняемых в совершении налогового преступления, исключается до внесения в ЕГРЮЛ сведений о прекращении организации-налогоплательщика либо до того, как судом будет установлено, что данная организация является фактически недействующей и взыскание с нее долгов невозможно.

То есть «налоговики» вправе обращаться с исками к руководителям компаний, имеющих задолженность по налогам, с требованием о возмещении вреда бюджету только в случае, если организация не способна уплатить налоговую недоимку самостоятельно: либо при признании банкротом, либо при прекращении деятельности.

Судебная практика была неоднозначной. При этом суды зачастую исходили из того, что с физического лица взыскивается не налоговая задолженность юридического лица, а ущерб, причиненный его действиями бюджету государства.

Так, например, Верховный Суд в Определении от 22 ноября 2016 г. № 58-КГПР16-22 указал, что прокурором при подаче гражданского иска в интересах Российской Федерации заявляются требования не о взыскании налогов, а о возмещении ущерба, причиненного преступлением. В Определении ВС РФ от 27 января 2015 г. № 81-КГ14-19 признана правомерность требований инспекции о взыскании сумм ущерба (в виде неуплаченных налогов) с руководителя (учредителя) организации.

То есть, Верховным Судом указывалось на необходимость взыскания ущерба с лица, виновного в его причинении. Но в таких случаях имелся вступивший в силу приговор суда.

При отсутствии же приговора (в том числе при наличии постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела) суды приходили к выводу о неустановлении вины физического лица и отказывали «налоговикам», поскольку одним из оснований для привлечения к гражданско-правовой ответственности является вина причинителя вреда (см., например, Апелляционное определение Верховного Суда Республики Адыгея от 23 декабря 2014 г. по делу № 33-1603/2014-год, Апелляционное определение Иркутского областного суда от 30 декабря 2014 г. по делу № 33-10824/2014, Апелляционное определение Красноярского краевого суда от 14 января 2015 г. № 33-261/2015, А-30).

Однако в Апелляционном определении Свердловского областного суда от 19 августа 2015 г. по делу № 33-11889/2015 был сделан иной вывод: согласно уголовно-процессуальному законодательству, прекращение уголовного дела и освобождение лица от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности не освобождают виновного от обязательств по возмещению причиненного ущерба и не исключают защиты потерпевшим своих прав в порядке гражданского судопроизводства.

В упоминавшемся выше Определении ВС РФ № 58-КГПР16-22 указано, что факт неустановления приговором суда вины физического лица в причинении государству ущерба не может являться основанием для отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании ущерба, причиненного преступлением. Постановление о прекращении уголовного дела являлось одним из доказательств по делу и подлежало оценке наряду с другими доказательствами в их совокупности.

Можно прогнозировать, что практика двойного взыскания, когда налоговая недоимка взыскивается дважды – с компании и с ее руководителей, должна измениться. Налоги с физических лиц должны взыскиваться только после того, как исчерпаны иные средства взыскания налоговой недоимки.

Тем не менее хотелось бы обратить внимание на один важный момент. Конституционный Суд высказал ту же правовую позицию, что и ранее Верховный Суд: ущерб может быть взыскан и в отсутствие приговора суда, при наличии постановления о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим обстоятельствам.

Также нельзя забывать о том, что «налоговики» вправе взыскивать именно налоговую задолженность (а не ущерб, причиненный бюджету) в деле о банкротстве с контролирующего должника лица.

Руководителям, бухгалтерам, практикующим юристам всегда следует помнить о том, что наличие непогашенной недоимки по налогам (доначисленного налога) – это не только повод для привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения («налоговый» состав ст. 122 НК РФ), но и, зачастую, при наличии квалифицирующих признаков состава преступления (ст. 198 и 199 УК РФ), основание для привлечения должностных лиц хозяйствующего субъекта к уголовной ответственности. Ваюкин Василий, анализируя коллизии между процессом доказывания налогового правонарушения и преступления по ст. 199 УК РФ, приходит к выводу, что уголовное законодательство же не содержит норм, позволяющих адекватно оценивать и доказывать факт занижения сумм налогов в результате неправомерных действий, либо злоупотребления правом

В Налоговом кодексе РФ (п. 3 ст. 32 НК РФ) прямо сказано о том, что если налогоплательщик по истечении трех месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате налога (сбора, страхового взноса), направленного налоговым органом на основании решения о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, не уплатил (не перечислил) в полном объеме суммы недоимки, размер которой позволяет предполагать факт совершения нарушения законодательства о налогах и сборах, содержащего признаки преступления, налоговые органы обязаны в течение 10 дней со дня выявления указанных обстоятельств направить материалы в следственные органы (ст. 198–199.2 УК РФ), для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Рассмотрим, как принимается решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, которое выносится в порядке, предусмотренном ст. 101 НК РФ и касается наиболее часто встречающегося на практике состава налогового правонарушения, предусмотренного ст. 122 НК РФ. В силу прямого указания закона (п. 1 ст. 100.1 НК РФ) в порядке ст. 101 НК РФ рассматриваются дела о выявленных в ходе камеральной или выездной налоговой проверки правонарушениях. 

Нормы налогового и уголовного законодательства

Согласно ч. 1 ст. 140 УПК РФ поводом для возбуждения уголовного дела может быть заявление о преступлении; явка с повинной; сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников; постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании.

Из действующей редакции ч. 1 ст. 140 УПК РФ Федеральным законом от 22 октября 2014 г. № 308-ФЗ  (далее – Закон № 308-ФЗ) исключен п. 1.1. (для «налоговых» составов ст. 198–199.2 УК РФ таким поводом являлись только те материалы, которые направлены налоговыми органами в соответствии с законодательством о налогах и сборах для решения вопроса о возбуждении уголовного дела). Тем же Законом № 308-ФЗ были внесены изменения и в ст. 144 УПК РФ (дополнена ч. 7, 8 и 9).

 Суть поправок сводится к тому, что при поступлении из органа дознания сообщения о преступлениях (ст. 198–199.1 УК РФ) следователь при отсутствии оснований для отказа в возбуждении уголовного дела не позднее трех суток с момента поступления сообщения направляет в вышестоящий налоговый орган копию такого сообщения с приложением соответствующих документов и предварительного расчета предполагаемой суммы недоимки по налогам и (или) сборам. Вышестоящему налоговому органу дается 15 суток на рассмотрение материалов и отправку следователю заключения о наличии состава нарушения законодательства о налогах и сборах (что выявлено в ходе налоговой проверки).

Важное правило, меняющее статус заключения налогового органа, введено ч. 9 ст. 144 УПК РФ, согласно которому уголовное дело по «налоговым» составам может быть возбуждено следователем до получения из налогового органа заключения или информации, предусмотренных ч. 8 настоящей статьи, при наличии повода и достаточных данных, указывающих на признаки преступления.

Таким образом, следователь при данном регулировании вправе ориентироваться на собственную (полученную от дознавателя) доказательственную базу совершения указанных налоговых преступлений.

При всей возможности учета (или игнорирования) заключения налогового органа о фактах нарушения законодательства о налогах и сборах, следует помнить, что на практике подходы к доказыванию наличия в деянии налогоплательщика признаков состава налогового правонарушения (налоговым органом, состав статьи 122 НК РФ) и состава преступления (следственным органом, дознавателем, например, статьи 198 и 199 УК РФ) кардинально различаются.

Признание выгоды необоснованной

Тенденцией последних лет является наиболее частое применение состава ст. 122 НК РФ в категории налоговых дел, посвященных обоснованности/необоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды[1].

Постановление № 53, применяемое уже более 10 лет, ориентировано на борьбу с уклонением от уплаты налогов с помощью искусственного использования гражданско-правовых конструкций (мнимых и притворных сделок), учета налоговой выгоды (любое уменьшение налоговой обязанности, учет расходов по налогу на прибыль, вычет НДС и т.д.) вне связи с реальной предпринимательской деятельностью или путем оформления хозяйственных операций при отсутствии деловой цели (если главной целью была налоговая выгода).

При этом наряду с наличием концептуальных правил (доктрина деловой цели, приоритета существа над формой и т.д.) Постановление № 53 ориентирует правоприменителя на оценку реальности хозяйственной деятельности субъекта права. При наличии признаков (они казуальны, основаны на судебной практике, например, невозможность реального осуществления деятельности ввиду отсутствия персонала или имущества) необоснованной налоговой выгоды (ННВ) налоговый орган отказывает в признании налоговой выгоды, признает наличие недоимки по налогам. При этом указанные казуальные признаки ННВ и доктрины должны оцениваться исходя из особенностей каждого конкретного дела в совокупности и взаимосвязи как судами, так и налоговым органом (см., например, постановление Президиума ВАС РФ от 25 мая 2010 г. № 15658/09).

При всей ошибочности данного подхода (доказанное инспекцией злоупотребление договорными конструкциями при формальном соблюдении норм права не должно влечь, по мнению автора, юридической ответственности, что также признается многими специалистами)[2] признание выгоды необоснованной на практике приводит к привлечению налогоплательщика к ответственности по ст. 122 НК РФ (см., например, судебные решения по делу № А05-10977/2016, № А12-35349/2016), по факту при отсутствии доказательств наличия всех признаков состава правонарушения ст. 122 НК РФ, как это сказано в НК РФ.

Оценка реальности сделок и операций (цели) налогоплательщиков на предмет наличия ННВ нашли отражение и в ст. 54.1 НК РФ (с принятием Федерального закона от 18 июля 2017 г. № 163-ФЗ). С принятием данного закона об обоснованности учета налоговой выгоды можно говорить, если только основной целью совершения операции не является налоговая выгода, а также если обязательство по сделке исполнено надлежащим по договору лицом. Формальные правила (такие как подписание первичных документов неустановленным лицом) более не должны помешать учету налоговой выгоды. Тот факт, что учет реальности сделок и анализ согласованности сторон сделок (направленность на уклонение от налогов) – ключевые моменты для толкования новых положений ст. 54.1 НК РФ, подтверждает и ФНС РФ в своих разъяснениях (письмо от 23 марта 2017 г. № ЕД-5-9/547@, письмо от 16 августа 2017 г. № СА-4-7/16152@).

Состав преступления по УК РФ

В отличие от данных правил уголовное законодательство РФ (УПК РФ) обязывают при доказывании факта преступления (состав ст. 199 УК РФ) устанавливать следующие обстоятельства: событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); вину лица, ее формы и мотивы, характер и размер вреда от преступления и т.д. – см. ст. 73 УПК РФ.

Что касается объективной стороны преступления (событие) по ст. 199 УК РФ, то речь идет об уклонении от уплаты налогов, сборов путем непредставления налоговой декларации (расчета) или иных документов, представление которых в соответствии с законодательством РФ о налогах и сборах является обязательным либо путем включения в налоговую декларацию (расчет) или документы заведомо ложных сведений, совершенное в крупном размере.

В диспозиции ст. 199 УК РФ использован термин «уклонение», указывающий на определенную цель совершаемого деяния – избежать уплаты законно установленных налогов, свидетельствует о том, что состав этого преступления предполагает наличие в действиях виновного лица именно умысла (ч. 2 ст. 25 УК РФ), который в данном случае направлен непосредственно на уклонение от уплаты налога[3].

Следовательно, применительно к преступлению, предусмотренному ст. 199 УК РФ, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующих правовых норм, составообразующим может признаваться только такое деяние, которое совершается с умыслом и направлено на избежание уплаты налога в нарушение установленных налоговым законодательством правил. Это обязывает органы, осуществляющие уголовное преследование, не только установить в ходе расследования и судебного рассмотрения конкретного уголовного дела сам факт неуплаты налога, но и доказать противозаконность соответствующих действий (бездействия) налогоплательщика и наличие умысла на уклонение от уплаты налога (п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ).

Отсутствие в ст. 199 УК РФ перечня конкретных способов уклонения от уплаты законно установленных налогов не дает правоприменителю оснований для произвольного привлечения к уголовной ответственности за неуплату налога.

Другими словами, правоприменители, в том числе суды общей юрисдикции, при разрешении конкретных дел об уклонении от уплаты налогов с организаций не вправе придавать положению ст. 199 УК РФ какое-либо иное значение, расходящееся с его конституционно-правовым смыслом.

Позиции КС РФ и ВС РФ

Правовое регулирование в сфере налогообложения, в том числе определение прав и обязанностей участников налоговых правоотношений, установление ответственности за налоговые правонарушения, осуществляется федеральным законодателем исходя не только из предписаний ст. 57 Конституция РФ, но и из закрепленных ею основ демократического правового государства, включая признание человека, его прав и свобод высшей ценностью, верховенство и прямое действие Конституции РФ, гарантированность государственной защиты прав и свобод человека и гражданина, прежде всего права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности и права собственности, а также запрет произвола, справедливость и соразмерность устанавливаемой ответственности конституционно значимым целям (ст. 1 ч. 1; ст. 2; ст. 4 ч. 2; ст. 17 ч. 3; ст. 34 ч.1; ст. 35 ч. 2; ст. 45 ч. 1; ст. 55 ч. 2 и ч. 3).

Обязанности платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57 Конституции РФ во взаимосвязи с положениями ее ст. 1 ч. 1, ст. 19 ч. 1 и 2, ст. 55 ч. 3) корреспондирует право каждого не быть принужденным к уплате налогов и сборов, не отвечающих указанному критерию (определения всех элементов налоговых обязательств, включая объект налогообложения, налоговую базу, порядок исчисления и уплаты налога[4], с учетом принципов равенства, справедливости и соразмерности в сфере налоговых отношений).

Из этой правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом РФ[5], следует, что обязанность платить налоги должна, среди прочего, пониматься, как обязанность платить налоги в размере не большем, чем это установлено законом, а во взаимосвязи с предписаниями ст. 15 и 18 Конституции РФ, а механизм налогообложения должен обеспечивать не только полноту и своевременность взимания налогов и сборов с обязанных лиц, но и одновременно надлежащий правовой характер деятельности уполномоченных органов и должностных лиц, связанной с изъятием средств налогообложения.

Как отмечается в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 28 декабря 2006 г. № 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» (далее – Постановление № 64), реальность операций не являются предметом специальной оценки.

Включение в налоговую декларацию или иные обязательные для представления документы заведомо ложных сведений может выражаться в умышленном неотражении в них данных о доходах из определенных источников, объектов налогообложения, в уменьшении действительного размера дохода, искажении размеров произведенных расходов, которые учитываются при исчислении налогов (например, расходы, вычитаемые при определении совокупного налогооблагаемого дохода).

К заведомо ложным сведениям могут быть также отнесены не соответствующие действительности данные о времени (периоде) понесенных расходов, полученных доходов, искажение в расчетах физических показателей, характеризующих определенный вид деятельности, при уплате единого налога на вмененный доход и т.п. Именно данные обстоятельства и подлежат доказыванию для установления факта совершения преступления по ст. 199 УК РФ.

ННВ и умысел

Помимо данной коллизии между процессом доказывания налогового правонарушения и преступления по ст. 199 УК РФ следует отметить, что уклонение от уплаты налогов и (или) сборов (как преступление, ст. 199 УК РФ) возможно только с прямым умыслом с целью полной или частичной их неуплаты (п. 8 Постановления № 64), тогда как большинство «налоговых» дел по ННВ до последнего времени заканчивалось привлечением плательщиков к ответственности по п. 1 ст. 122 НК РФ (форма вины в виде неосторожности) (те же деяния, но совершенные умышленно, это уже квалифицированный состав (п. 3 ст. 122 НК РФ), но уже с большим штрафом – 40%, а не 20%). Иначе говоря, при доказывании нереальности сделки не важен был умысел на уклонение, как таковой. До поры, до времени…  что и логично с точки зрения самой концепции ННВ как «антиуклонительной».

В этом смысле любопытными являются Методические рекомендации, утвержденные письмом ФНС России от 13 июля 2017 г. № ЕД-4-2/13650@[6] (совместно с СКР). В них с целью улучшения уголовно-правовой перспективы «налоговых» дел налоговым органам рекомендуется искать в операциях налогоплательщиков умысел на уклонение от уплаты налогов и наиболее взвешенно подходить к оценке и доказательству умысла в операциях налогоплательщиков (состав п. 3 ст. 122 НК РФ) и фактически сразу переходить на «уголовно-правовой язык», параллельно собирая факты, свидетельствующие о совершении правонарушения (ст. 122 НК РФ, опираясь именно на состав статьи, а не реальность операции как таковой). Другими словами, между ННВ и умыслом на уклонение ставится знак «равно», однако предлагается использовать именно нормы НК РФ, а не концепции Постановления № 53, а налоговым органам предлагается взять на себя роль дознавателя.

В методических рекомендациях описаны случаи имитации реальной хозяйственной деятельности, искажения хозяйственных отношений, использования фирм-однодневок, искусственное дробление бизнеса и иные уже знакомые по делам о ННВ вещи, являющиеся казуальными и встречающиеся в практике. При этом предлагается использовать те подходы о виновности лица (форма вины в виде умысла), которые предлагает НК РФ, и отмечается, что суды завуалированно всегда оценивают форму вины налогоплательщика в совершении налогового правонарушения.

Безусловно, несмотря на сближение подходов при доказывании совершения налогового правонарушения (уже на нормах НК РФ) и доказывания наличия состава уголовного преступления (УК РФ) указанные коллизии, по мнению автора, сохраняются и далее, с учетом специфики практики налоговых споров (новой ст. 54.1 НК РФ) и уголовно-правовой практики, что следует учитывать в дальнейшей практической деятельности.

Судебная арбитражная практика в разрешении налоговых споров исходит из презумпции добросовестности налогоплательщиков и иных участников правоотношений в сфере экономики[7].

***

Уголовное законодательство же не содержит норм, позволяющих адекватно оценивать и доказывать факт занижения сумм налогов в результате неправомерных действий, либо злоупотребление правом.

Иными словами, из системного толкования норм НК РФ и положения Закона РФ от 21 марта 1991 г. № 943-1 (ред. от 3 июля 2016 г.) «О налоговых органах Российской Федерации» именно налоговые органы, по мнению автора, должны определять реальность и размер ущерба перед бюджетом вследствие неуплаты налога налогоплательщиком, в виде начисления сумм недоимки, штрафов и пени за просрочку уплаты налогов.

_________________________________________________________________________________

[1] Постановление Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» (далее – Постановление № 53).

[2] В качестве подтверждения того, что у меня не у одного такая точка зрения, могу указать на статью С. Пепеляева  «Деловая цель сделки» («Корпоративный юрист». 2007. № 3), а также «Журнал юридических исследований», https://naukaru.ru/ru/nauka/article/17027/view

[3] Постановление КС РФ от 27 мая 2003 г. № 9-П

[4] Постановление КС РФ от 22 июня 2009 г. № 10-П.

[5] Постановление КС РФ от 17 марта 2009 г. № 5-П, определения КС РФ от 1 октября 2009 г. № 1268-О-О и № 1269-О, от 1 декабря 2009 г. № 1484-О-О, от 6 июля 2010 г. № 1084-О-О и от 7 декабря 2010 г. № 1718-О-О.

[6] О направлении методических рекомендаций по установлению в ходе налоговых и процессуальных проверок обстоятельств, свидетельствующих об умысле в действиях должностных лиц налогоплательщика, направленном на неуплату налогов (сборов).

[7] Постановление Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 53.

15 ноября в первом чтении Госдумой был принят проект закона № 287822-7 «О внесении изменений в Федеральный закон “О валютном регулировании и валютном контроле” (об уточнении в отношении физических лиц понятия “резидент” и упрощении валютного регулирования и валютного контроля при осуществлении ряда валютных операций)».

По мнению инициаторов законопроекта, его принятие повлечет снижение избыточной нагрузки на уполномоченные банки в части контроля за операциями физических лиц, в том числе проживающих за пределами РФ, а также позволит таким физическим лицам облегчить взаимодействие с органами валютного контроля.

По состоянию на 17 ноября 2017 г. к данному законопроекту не поступило ни одного отзыва, в том числе ни от Банка России, ни от ФНС. Между тем, нельзя не обратить внимание на те недостатки инициативы, на которые указывали депутаты оппозиционных фракций при обсуждении законопроекта и последующем принятии в первом чтении 15 ноября 2017 г.

Так, депутат А.В. Куринный обратил внимание на тот факт, что законопроект не содержит положений о правовом статусе (с точки зрения валютного контроля) граждан, проживающих за пределами РФ более 183 дней в году, которые при этом подпадают под персонифицированные санкции со стороны иностранных государств.

Отвечая на данный вопрос, официальный представитель Правительства РФ в Государственной Думе, замминистра финансов А.В. Моисеев отметил, что, согласно законопроекту, данные граждане в любом случае будут являться валютными резидентами РФ, однако они освобождаются от обязанности предоставления информации о своих счетах (вкладах) и отчетности о движениях денежных средств по ним в налоговые органы по месту учета. При этом докладчик согласился с необходимостью разработки соответствующих дополнений в текст законопроекта относительно граждан РФ, на которых наложены санкции.

На мой взгляд, с учетом положений, дополняющих ч. 8 ст. 12 Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле», относительно сроков уведомления резидентами, проживающими 183 дня в году и менее за пределами РФ, налоговых органов по месту учета об открытии (о закрытии, об изменении реквизитов) своих счетов в банках, расположенных за пределами территории РФ, а также отчетов о движении средств по счетам в этих банках в законопроекте следует предусмотреть особенности правового положения граждан РФ, которые, в соответствии со ст. 19 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации», подали в уполномоченный орган заявление о выходе из гражданства РФ, рассматриваемое уполномоченным органом в течение 6 месяцев.

Например, для таких резидентов можно предусмотреть обязанность подавать соответствующие уведомления и отчеты в налоговый орган в срок не позднее 20 календарных дней с момента подачи заявления о выходе из гражданства РФ в уполномоченный орган.

Такое уточнение необходимо, чтобы предотвратить случаи, когда физическое лицо, утратившее гражданство до 1 июня соответствующего календарного года, фактически уклонилось от обязанности предоставить отчетность по совершенным операциям с денежными средствами в иностранных банках за предшествующий календарный год.

Следует обратить внимание на замечание депутата от фракции ЛДПР Торощина И.А. относительно отсутствия в тексте законопроекта методики исчисления срока в 183 дня, а также конкретного перечня документов, которыми будут подтверждаться факты въезда/выезда резидентов.

Как пояснил представитель инициатора законопроекта, таким документом может являться, например, загранпаспорт, содержащий штампы соответствующих государств о дате въезда, или, в случаях когда для въезда в страну загранпаспорт не требуется (например, Республика Беларусь), такими документами могут быть транспортные билеты.

При этом непонятно, как подтверждать факт въезда в ту же Республику Беларусь, если граница была пересечена, например, на личном автомобиле.

В связи с этим, во избежание злоупотреблений своими полномочиями со стороны ФНС, необходимо закрепить в тексте законопроекта примерный перечень документов, которыми резидент может подтвердить факт пересечения границы: транспортные билеты, гостиничные чеки, справки местных органов МВД о постановке на временный учет и т.д.

Крайне важно, чтобы перечень оставался открытым и добросовестный резидент мог использовать любые доказательства, подтверждающие факт его пребывания на территории иностранного государства в конкретный период времени, например персонифицированные билеты/именные приглашения на публичные мероприятия (конференции, выставки, спортивные состязания и т.д.).

Прогнозируя эффективность данного законопроекта на практике, нельзя не отметить проблему «офшоризации» российской экономики.

Упрощая процедуры валютного регулирования и валютного контроля, законодатель упрощает и процесс вывода капиталов за пределы РФ, поскольку при освобождении отдельных категорий резидентов от обязанности предоставлять в налоговый орган отчетность по движению денежных средств, находящихся на счетах зарубежных банков, фактически усложняется контроль за этими финансовыми потоками.

Поскольку отмена обязанности валютных резидентов по уведомлению налогового органа и предоставлению ему отчетности связана с подписанием Российской Федерацией многостороннего Соглашения компетентных органов об автоматическом обмене финансовой информацией от 29 октября 2014 г., было бы логично установить законопроектом определенный переходный период, когда при сохранении прежних требований для резидентов одновременно с этим происходил бы анализ практики применения автоматического обмена финансовой информацией с компетентными органами иностранных государств – участников Соглашения, после чего можно было бы своевременно внести в указанные положения законопроекта необходимые для борьбы с «офшоризацией» экономики корректировки.

Говоря об иных показателях эффективности данного законопроекта, можно отметить следующее: стоит ожидать существенного упрощения процедуры валютного контроля для резидентов («прозрачности» законодательства для участников правоотношений), снижения расходов банков за счет упрощения финансовой отчетности, снижения временных затрат граждан при выплате налогов, а также уменьшения спорных ситуаций при определении налоговой базы для граждан, длительно проживающих за границей.

10 октября 2017 года состоялось заседание Экспертного Совета при Комиссии Московской городской Думы по законодательству, регламенту, правилам и процедурам.

На заседании обсуждалось состояние работы с дебиторской задолженностью госкомпаний Правительства Москвы.

Для обсуждения данного вопроса были приглашены представители государственных органов города Москвы, ответственных за контроль дебиторской задолженности компаний с государственным участием.

Так, Начальник аналитического отдела Главного контрольного управления города Москвы Слободчиков А.О. справедливо отметил, что одной из проблем, препятствующих эффективной работе с дебиторской задолженностью, является отсутствие в региональных нормативно-правовых актах чёткого определения термина «дебиторская задолженность». Также Антон Олегович обозначил проводимые в настоящий момент мероприятия, призванные снижать безнадежную задолженность, а именно:

• внедрение на государственных предприятиях города локальных нормативных актов, касающихся управления дебиторской задолженностью;
• назначение лиц, ответственных за работу с дебиторской задолженностью;
• в дальнейшей перспективе - разработка законодательной базы по регулированию дебиторской задолженности аналогичной законодательству о государственных закупках.

Согласно аналитическим данным за 2016 год, отмечается тенденция на снижение безнадежной дебиторской задолженности в активах государственных компаний столицы.

Представитель Прокуратуры города Москвы в своем выступлении отметил внедрение в этом году новой статьи 7.32.5 КоАП РФ, которая устанавливает ответственность должностных лиц за несвоевременную оплату товаров/работ/услуг при осуществлении государственных и муниципальных закупок. Таким образом, подчеркивалось, что Прокуратура отстаивает интересы как государственных заказчиков, и так и исполнителей по контрактам.

Также было заявлено о разработке совместного приказа московской Прокуратуры и ФССП, который призван создать механизмы взаимодействия этих органов в рамках контроля за эффективным исполнением государственных контрактов в целом, и улучшением ситуацией с дебиторской задолженностью, в частности.

Итоговым выступлением заседания стал доклад Управляющего партнера ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ», члена Экспертного Совета Ваюкина Василия Викторовича, в котором внимание участников заседания было обращено на главные причины возникновения проблемной дебиторской задолженности государственных компаний – бесконечное и частое изменение законодательства, постоянно изменяющее правила ведения бизнеса, и, как следствие, излишние административные барьеры для ведения предпринимательской деятельности.

Разумеется, в таких условиях соблюдение договорных обязательств для добросовестных участников делового оборота, становится крайне затруднительным, что негативно отражается на финансовом состоянии предпринимательского сообщества, а следовательно, и на состоянии дебиторской задолженности государственных предприятий.

Особое внимание Василий Викторович обратил на весьма избирательный подход государственных органов при осуществлении ими своих должностных полномочий.

Наконец, были приведены конкретные примеры тех проблем, с которыми ежедневно сталкивается предпринимательское сообщество.

Подводя итоги заседания Экспертного Совета, Председатель Комиссии Мосгордумы по законодательству Ломакина Т.Е. отметила, что все позиции, прозвучавшие на заседании, способствуют большей динамичности дискуссии Экспертного Совета.

 

"Говоря о налоговой политике, адвокат Василий Викторович Ваюкин, управляющий партнер ООО «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ», в качестве главной проблемы взаимодействия бизнеса с контролирующими органами указывает на фактическое отсутствие диспозитивных (договорных) форм налогообложения, которые в свою очередь зависят от сосредоточенности ФНС России не на теории налогового права — его публичности и императивности, а на эффективности налогового правового регулирования и удобстве для налогоплательщиков.

 

Василий Викторович, как возникают налоговые проблемы, с которыми компании идут к вам?

Отсутствие риск-ориентированного подхода при ведении бизнеса, как с точки зрения налогового законодательства, так и гражданского, административного, уголовного, трудового и др., зачастую приводит к негативным последствиям. Возникновению налоговых споров также способствуют противоречия и коллизии, возникающие вследствие динамично развивающегося законодательства, модернизации отраслей современного права, конкретизации правовых норм судебной власти, расширительного и ограничительного их толкования.
Система сбора налогов частично направлена на формализацию правил и заставляет налогоплательщика действовать в определенных рамках без повышения качества взаимодействия должностных лиц и налогоплательщиков. Отсутствие понимания со стороны налоговых органов тонкостей ведения бизнеса ведет к подозрению в умышленном уходе от налогов. Надо понимать, что правила игры для многих компаний определяют не только законы — многие вынуждены подчиняться еще и диктату крупных предприятий. То есть среднему и малому бизнесу приходится работать в рамках двойной вертикали: бизнес-сообщества и контролирующих органов.
С 2012 г. судебная практика складывается преимущественно не в пользу налогоплательщика, от 86 до 93% судебных тяжб решились в пользу налоговой службы. Поэтому компаниям, где обнаружились налоговые проблемы, выгоднее всего обратиться к нам, когда только вынесено решение о проведении выездной проверки, либо в самом начале разбирательства. Конечно, мы подключаемся и в ходе судебной тяжбы, однако в этом случае тяжело собрать полную доказательную базу. Досудебный этап считается одним из ключевых при защите прав и интересов налогоплательщика.

Были ли разбирательства относительно ваших клиентов, инициированные без их фактической вины?

Да. Налоговые органы идут через законодательно неустановленное понятие — необоснованную налоговую выгоду, однако не всегда удается доказать непричастность доверителей к махинациям третьих лиц. Одному из наших клиентов налоговый орган доначислил более 500 млн. рублей по вине сторонней организации — банковской структуры. Наши юристы смогли защитить клиента от налоговых претензий, а также «на правах первых» инициировали процедуру банкротства недобросовестной банковской структуры, запустили процесс оспаривания сделок, направленный на вывод денежных средств. В ходе годового досудебного разбирательства были собраны необходимые доказательства невиновности клиента.

Абонентское обслуживание у вас избавит от подобных проблем?

Конечно. Постоянный мониторинг не только законодательства, но и практики его применения, контроль и профилактические меры помогают избежать огромного количества проблем и ошибок. В рамках договора абонентского обслуживания самым главным является то, что клиент не несет дополнительных расходов. Если возникает какая-либо непредвиденная ситуация, мы оперативно подключаемся, всегда находим дополнительные резервы по урегулированию и сопровождению.

Как нештатная ситуация может возникнуть, если вы контролируете сделки клиента?

Клиент может забыть предоставить нам тот или иной документ, либо умолчать о какой-нибудь сделке, с его точки зрения, самой обычной. Например, договор аренды стоил клиентам целого скандала и потерь. Компания не могла выехать из помещения: блокировали вывоз имущества. После годового разбирательства наши юристы через суд возвращали суммы причиненных убытков.

Возможно ли снизить налоговые риски в повседневной деятельности компании?

Возможно, если особое внимание уделять их профилактике: привлекать сторонних профессионалов к структурированию сделок с целью анализа и возможной переквалификации. За 8 лет работы «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ» сформировал хорошую практику, взаимодействуя с компаниями различных сфер: производственной, торговой, транспортной, сырьевой и др. Мы можем подсказать схемы, успешно опробованные на других предприятиях, особенно при оценке налоговых рисков, проводя соответствующий налоговый аудит.

Что ожидает налогоплательщиков в наступившем году?

В 2017 г. ситуация должна быть лучше: идет «налоговая оттепель». Однако следует заметить, что ряд изменений в действующем законодательстве не только ужесточает ведение бизнеса, но и объем ответственности."

Источник: Бизнес Столицы

В рамках научно-практической конференции «Проблемы и перспективы развития института медиации в России» Партнер Компании «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ» Ваюкин В.В. выступил с докладом на тему: «Необходимость развития института медиации в налоговых спорах».

В своем докладе Ваюкин Василий Викторович отметил, что на сегодня применение медиации в административных публичных спорах, к которым относятся и налоговые споры, в соответствии с Федеральным законом от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ "Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)" не предусмотрено, то есть применение процедуры медиации, в силу императивности действия публичного закона, невозможно. Однако готовность использования не только принципов медиации, но медиативной процедуры решения налоговых споров в целом, было заявлено М.В. Мишустиным еще в 2011 году, как одним из значимых факторов, способствующих повышению доверия налогоплательщика не только к налоговой службе, но и к государству в целом.
Здесь следует также понимать, что сама по себе готовность ФНС России к подобного рода эксперименту была обусловлена, в т.ч. количеством и самой тенденцией удовлетворенных в Арбитражном суде требований налогоплательщиков - 62,8 % в 2011.
При этом также был велик удельный вес дел, в которых истцом выступают именно налоговые органы – из 98 313 дел которых 69 795 составляли дела о взыскании с организаций и граждан обязательных платежей. Т.е. получалось так, что само по себе государство в лице налоговых органов, пытаясь доказать свою правоту налогоплательщику в большей степени проигрывало ему, тем самым демонстрируя свою несостоятельность.
С введением обязательного досудебного порядка урегулирования всех налоговых споров, в т.ч. действий и бездействия должностных лиц, было решено сразу нескольких задач: ускорение процесса рассмотрения жалоб, общее снижение финансовых и временных затрат заявителя, снижение нагрузок на суды, а также повышение качества работы налоговых органов с одновременным укреплением гарантий налогоплательщиков по защите нарушенных прав.
Соответственно изменились количество и тенденция удовлетворенных в Арбитражном суде требований налогоплательщиков. По состоянию на 9 месяцев 2015 года, согласно доступным статистическим данным сайта ФНС России, по первой инстанции налоговых споров рассмотрено:
- с юридическими лицами – 28 763 споров;
- с индивидуальными предпринимателями – 2 253 спора;
- с физическими лицами – 31 160 спора.
При этом следует обратить внимание на количественные изменение соотношения рассмотренных арбитражными судами налоговых дел в пользу налогового органа:
- по юридическим лицам 82 %;
- по индивидуальным предпринимателям 61 %.
что само по себе говорит о качественности проводимого налоговым органом налогового контроля.
До настоящего времени оптимально не сформирована налоговая медиация как правовой институт, а используются отдельные процедуры и методы медиации для решения конкретных видов споров в сфере налогообложения, например – соглашения по вопросам трансфертного ценообразования.
Появление диспозитивных форм налогообложения (договорные), зависят от сосредоточенности ФНС России не на теории налогового права – его публичность и императивность, а на эффективности налогового правового регулирования и удобстве для налогоплательщиков.
Как показывает практика, в условиях динамичности развития законодательства о налогах и сборах, а также модернизации иных отраслей современного российского права, включая конкретизацию правовых норм органами судебной власти, расширительное и ограничительное их толкования, совершенно очевидно влекут образование противоречий и коллизий, и как следствие способствованию возникновению налоговых споров.
При этом, следует иметь в виду, что сама по себе формализация правил досудебного рассмотрения жалоб, не повышает качество взаимодействия должностных лиц и налогоплательщиков.
Необходимость в эффективном управлении налоговыми нагрузками без ущерба для компании оптимизирующей отчисления в бюджеты различных уровней, предопределила потребность в формировании осторожного подхода к налоговой политики, особенно в условиях:
- ужесточения контроля со стороны государственных органов;
- значительного повышение ответственности к лицам, осуществляющим разнообразную предпринимательскую деятельность;
что очевидно не способствует развитию бизнеса в России, а наоборот сулит множество различных трудностей и препятствий.
Одной из сосредоточенностей ФНС России в эффективности налогового правового регулирования и удобстве для налогоплательщиков можно назвать Приказ ФНС России от 17.10.13 № ММВ-7-3/449@ «Об утверждении Порядка организации деятельности налоговых органов по вопросам формирования единой методологической позиции в области налогообложения юридических лиц» (далее — Порядок).
В соответствии с данным Порядком, а также как утверждает сама ФНС России в Письме от 18.10.13 № ЕД-4-3/18669,
«…Системное функционирование налоговых органов предполагает единообразие применяемых в ФНС России и УФНС России по субъектам РФ механизмов реализации возложенных на налоговые органы функций и задач, а также применение единого методологического подхода к применению норм законодательства о налогах и сборах».
И так, в целях формирования единой методологической позиции по неоднозначным вопросам налогообложения юридических лиц, утвержденный порядок определяет в действиях налоговых органов обязательства направлять в региональные управления проекты актов камеральных и выездных налоговых проверок для получения заключений и рекомендаций управлений.
Всего предусматривается пять оснований для направления проектов актов проверок территориальными инспекциями в региональные УФНС:
- если по данному вопросу отсутствуют разъяснения ФНС России;
- если разъяснения ФНС России не совпадают с позицией Минфина России;
- если существует противоречивая судебная практика или судебная практика отсутствует вовсе;
- если разъяснения налогового и финансового ведомств не совпадают с решениями судов, вступившими в законную силу.
Данный порядок не распространяется на вопросы, связанные с получением необоснованной налоговой выгоды, нарушениями в сфере ценообразования и квалификации договорных отношений и сделок.
При всем этом, в месте с проектом актов камеральных и выездных налоговых проверок, для получения заключений и рекомендаций управлений, будут направляться письменные пояснения самого налогоплательщика, которые по сути своей являются проектом возражений на потенциально возможный акт проверки.
Еще одной такой сосредоточенностью можно назвать активный интерес ФНС России к дискуссионным проблемам механизма получения налоговых разъяснений (tax ruling).
Фактически, речь идет об официальном подтверждении из налогового органа трактовки налогового законодательства, которое позволяет собственникам бизнеса определить заранее их права и обязанности, уровень налоговой нагрузки в конкретной ситуации при проведении определенной сделки.
Подобного рода попытки разрешения налоговых споров в РФ установлены только в ст. 21 НК РФ, согласно которой налогоплательщик вправе отправить письменный запрос как в налоговые, так и финансовые органы для получения разъяснений по определенному кругу вопросов.
Подобного рода инструмент налогового планирования, предварительная оценка налоговых рисков компании, предоставляет возможность улучшить инвестиционный климат во многих странах мира (Подобная процедура давно отработана в США, Нидерландах, Эстонии, Кипре и во многих других.). Ведь для любого потенциального инвестора важно понимать «правила игры» заранее. Особенно это актуально для сложно структурированных международных холдингов.
Указанные выше инструменты фискальной политики государства в урегулировании налоговых споров внесудебном и досудебном порядке, очевидно, имеют своей основной целью нахождение приемлемых для сторон путей и условий ликвидации экономических конфликтов без обращения в суд, а также росту предпринимательской активности, формированию благоприятного инвестиционного климата, уменьшению нагрузки на судебную систему.
В заключение отмечу, с полной уверенность можно сказать, что использование потенциала принципов медиации в условиях повседневной профессиональной деятельности, в налоговых правоотношениях, поможет наиболее эффективно урегулировать налоговые споры, способствуя улучшению представления граждан о налоговой системе в целом. Тем более, если учитывать значимость системы налогообложения для нормального функционирования общества и государства и иметь в виду тот факт, что в российском обществе культура ответственного налогоплательщика пока лишь формируется.
И самое главное: «Медиация способна сохранить бизнес».

Василий Ваюкин, управляющий партнер Персональный Налоговый Менеджмент, дал интервью журналу Российский Налоговый Курьер, в котором рекомендует изучить внутренние нормативные документы, регламентирующие состав зарплаты работников, социальный пакет и компенсации, размер суточных, сроки выплаты зарплаты и т.д. Как правило, эти вопросы закреплены во внутренних приказах, положениях, коллективных договорах. В компании должно быть утвержденное штатное расписание, соответствующее реальной ситуации (абз. 3 ч. 2 ст. 57 ТК РФ предписывает указывать в трудовом договоре условие о трудовой функции на основании штатного расписания).

Далее эксперт посоветовал вновь трудоустроенному главбуху обратить внимание на налоговые и бухгалтерские регистры, отражающие начисление и выплату заработной платы, - оборотно-сальдовую ведомость и карточку счета 70 "Расчеты с персоналом по оплате труда", расчетные ведомости по заработной плате, сводные ведомости. Это позволит выявить долги перед компанией или перед работником. Премии и иные выплаты, не предусмотренные трудовыми или коллективными договорами, рискованно включать в налоговые расходы (п. 21 ст. 270 НК РФ и Письмо Минфина России от 09.07.2014 N 03-03-06/1/33167).

Особое внимание важно уделить деталям оформления соцпакета и компенсаций: внутренних локальных нормативных актов, положений и т.п. И уточнить трудовые и коллективные договоры, если они не содержат положений о стимулирующих начислениях. При удержаниях из зарплаты следует проверить наличие документов, на основании которых они производятся, и убедиться, что размер удержаний не превышает допустимый (ст. 138 ТК РФ). Также стоит проверить правильность исчисления и выплат по больничным листам работников. Если зарплата выдается наличными, убедиться, что в платежной ведомости присутствуют все необходимые подписи. При выплате зарплаты на расчетный счет - выяснить, есть ли соответствующие заявления работников с указанием банковских реквизитов.

С полной версией статьи Вы можете ознакомиться на официальном сайте: http://www.rnk.ru/

Источник: Российский Налоговый Курьер №8, 2015г.

Василий Ваюкин, управляющий партнер ООО "ПЕРСОНАЛЬНЫЙ НАЛОГОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ": "НК РФ позволяет уплатить налоги в наличной и безналичной формах. Порядок уплаты каждого налога предусмотрен отдельно (п. п. 4 и 5 ст. 58 НК РФ). Конституционный Суд РФ в Определении от 22.01.2004 N 41-О пришел к выводу, что на факт признания обязанности по уплате налога исполненной не влияет то, в какой форме происходит уплата денежных средств. Важно, чтобы из представленных платежных документов можно было четко установить, что соответствующая сумма налога уплачена именно этим налогоплательщиком и именно за счет его собственных средств.

Напомню, что налогоплательщик вправе участвовать в налоговых правоотношениях через своего законного или уполномоченного представителя (п. 1 ст. 26 НК РФ). Законным представителем компании является ее гендиректор (ст. 27 НК РФ). И если он уплачивает налоги от своего имени, но за счет средств компании, обязанность организации по уплате налогов можно считать исполненной (Определение ВАС РФ от 12.02.2009 N ВАС-1438/09, Постановления ФАС Поволжского от 11.03.2010 N А72-10616/2009, Северо-Кавказского от 04.09.2009 N А32-23285/2008 округов и Десятого арбитражного апелляционного суда от 19.01.2012 N А41-1279/11).
Полагаю, что принадлежность денежных средств компании можно объяснить документом, подтверждающим их выдачу физлицу (например, квитанцией банкомата о получении налички с корпоративной карты).

Такой вывод можно сделать и исходя из позиции Минфина России по отношению к порядку уплаты госпошлины (Письма от 01.06.2012 N 03-05-04-03/43 и от 23.05.2011 N 03-05-04-03/32). Представитель компании может уплатить госпошлину, если в "платежке" указано, что он действует на основании доверенности или учредительных документов с приложением документа, подтверждающего выдачу ему денег".

Василий Ваюкин, управляющий партнер Персональный налоговый менеджмент, в интервью журналу Российский Налоговый Курьер сообщает, что наиболее значимым налоговым достижением его компании в 2014 г. считает победу в нескольких спорах с налоговиками, в которых он представлял интересы клиента.

Все началось с того, что инспекция самовольно приняла решение о зачете в счет будущих платежей суммы НДС, заявленной к возмещению в декларации за III квартал 2012 г., проигнорировав заявление организации о возврате этой суммы на расчетный счет. Компания посчитала, что эти действия налоговиков нарушили ее права и законные интересы, и обратилась в суд с иском об обязании инспекции возвратить НДС и уплатить проценты за его несвоевременный возврат.

К тому времени инспекция завершила камеральную проверку декларации по НДС за IV квартал 2012 г. По ее итогам налоговики пришли к выводу, что организация неправомерно предъявила к вычету суммы НДС, относящиеся в том числе к III кварталу 2012 г., по взаимоотношениям с организацией, руководитель которой умер до заключения договора. Инспекторы указали, что счета-фактуры от имени поставщика были подписаны умершим директором, что свидетельствует об их недостоверности и является основанием для отказа в вычете НДС.

Более того, впоследствии продавец прекратил деятельность. Лицо, указанное в качестве заявителя при регистрации соответствующих изменений в ЕГРЮЛ, в ходе допроса указало, что подписывало документы за деньги, не вникая в суть операций. В итоге инспекторы просили суд отказать налогоплательщику в удовлетворении заявленных требований о возврате НДС. При этом представитель инспекции уверял суд, что они уже направили в УФНС России по г. Москве документы для отмены ранее вынесенного решения о возмещении НДС и что оно вот-вот будет отменено.

Таким образом, простой спор о бездействии инспекции по возврату НДС за III квартал 2012 г. превратился в процесс по доказыванию правомерности вычета НДС сразу за несколько кварталов - начиная с III квартала 2012 г. по III квартал 2013 г. Дело в том, что компания вплоть до мая 2013 г. продолжала приобретать товар у того же контрагента, реальность взаимоотношений с которым налоговики поставили под сомнение.

Организация смогла доказать в суде, что она правомерно приняла к вычету НДС по сделкам с этим контрагентом за все спорные кварталы.

Аргументы и доказательства, которые сработали: на покупателя нельзя переложить ответственность за неправомерные действия продавца. Тем более если перед заключением сделки покупатель проверил контрагента на благонадежность (п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 N 53). Прекращение деятельности юридического лица (поставщика) не свидетельствует о невозможности осуществления им хозяйственных операций в период его существования.

Организация представила суду доказательства того, что до подписания договора с продавцом она не ограничилась формальной проверкой факта госрегистрации контрагента. Компания удостоверилась в реальности выполнения поставки товара (проверила наличие складов и товара у поставщика), запросила его учредительные документы и образцы продукции.

Организация также смогла доказать, что протокол допроса лица, указанного в качестве заявителя при регистрации изменений в ЕГРЮЛ по контрагенту, является недопустимым доказательством. При допросе не была произведена идентификация свидетеля. Паспорт у него отсутствовал, так как он передал его знакомому за денежное вознаграждение.

Кроме того, чтобы подтвердить право на вычет НДС, компания предъявила суду документы, свидетельствующие о дальнейшей реализации всех приобретенных у спорного поставщика товаров. По запросам инспекции все покупатели подтвердили факт приобретения и перевозки товаров и представили соответствующие документы.

Таким образом, материалы встречных проверок помогли доказать реальность движения товаров. А факт ведения контрагентом хозяйственной деятельности подтвердили с помощью банковских выписок по его счетам. По ним регулярно проходили операции, характерные для его хозяйственной деятельности, в том числе платежи за аренду здания, оплата услуг связи, рекламы, транспортно-экспедиционных услуг, выплата заработной платы и перечисление налогов.

Еще одним свидетельством осуществления поставщиком хозяйственной деятельности послужил факт регулярного представления им налоговой и бухгалтерской отчетности в инспекцию, причем показатели не были нулевыми. При таких обстоятельствах суды подтвердили право организации на вычет спорных сумм НДС и обязали инспекторов вернуть налог на ее расчетный счет.

Немногие компании имеют на балансе мобильные телефоны. Чаще всего работники для служебных звонков используют личные телефоны и сим-карты. Даже если организация выдает сотрудникам корпоративные сим-карты, мобильниками их она обычно не обеспечивает. Получается, что у компании есть расходы на оплату услуг связи, но нет оборудования, необходимого для пользования этими услугами. На этом основании налоговики отказывают в учете указанных расходов, считая их необоснованными (п. 1 ст. 252 НК РФ).

Василий Ваюкин, управляющий партнер ООО "Персональный налоговый менеджмент", отметил, что суды с таким подходом не согласны. Арбитры считают, что для признания расходов на оплату услуг связи наличие на балансе организации телефонных аппаратов не является обязательным условием Постановления ФАС Северо-Западного от 24.04.2007 N А56-33529/2006, Дальневосточного от 18.04.2007, 11.04.2007 N Ф03-А59/07-2/380 и от 22.02.2006, 15.02.2006 N Ф03-А24/06-2/56, Волго-Вятского от 02.02.2006 N А38-4091-12/222-2005 округов.

Чтобы у налоговиков не было повода для претензий, можно оформить с работниками договоры аренды мобильных телефонов либо соглашения об использовании ими личных телефонов для производственных целей (Постановление ФАС Московского округа от 21.07.2005 N КА-А41/6715-05). Если этого не сделать, инспекторы могут не только исключить расходы на оплату услуг связи, но еще и доначислить организации внереализационный доход. Ведь получается, что компания безвозмездно пользуется имуществом (мобильными телефонами), принадлежащими сотрудникам.

Внереализационный доход определяется как рыночная ставка арендной платы за пользование аналогичным имуществом (п. 8 ст. 250 НК РФ). Конечно, точно рассчитать размер такого дохода проблематично. Но похоже, налоговики намерены это делать (Письмо УФНС России по г. Москве от 30.06.2008 N 20-12/061156).

Значит, организациям, не имеющим собственных мобильников, безопаснее оформлять с работниками соглашения об использовании их личных телефонов для служебных целей. Ведь чтобы заключить с сотрудником договор аренды мобильного телефона, который также поможет обосновать расходы на услуги связи, компании тоже необходимо будет установить какую-то арендную плату.

Управляющий партнер компании Персональный Налоговый Менеджмент дал интервью журналу Российский Налоговый Курьер:
Организации медицинской сферы имеют льготы по налогу на прибыль и НДС (пп. 2 п. 2 и п. 6 ст. 149, ст. 284.1 НК РФ). Чтобы воспользоваться ими, компании представляют в инспекцию подтверждающие документы. Нередко на практике контролеры требуют от медорганизаций бумаги, характеризующие не только вид оказываемых услуг, но и сведения о конкретных пациентах. Законно ли это?

Разглашение информации о пациенте нарушает принцип неприкосновенности частной жизни. Обращение гражданина за медицинской помощью, состояние его здоровья и диагноз, иные сведения, полученные при медобследовании и лечении, составляют врачебную тайну (ст. 13 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ"). Врачебную тайну нельзя разглашать и после смерти человека. Независимо от того, получена такая информация при обучении, исполнении трудовых, должностных или иных обязанностей.

С одной стороны, налоговики вправе истребовать любые документы, необходимые для осуществления налогового контроля (ст. ст. 93 и 93.1 НК РФ). Информация, поступившая в инспекцию от налогоплательщика, в большинстве своем входит в состав налоговой тайны (ст. 102 НК РФ).

В то же время контролеры могут требовать лишь сведения, необходимые для оценки налоговых последствий сделок между медорганизацией и ее клиентами. А не информацию, раскрывающую тип или вид медицинской помощи. Кроме того, НК РФ запрещает собирать, хранить, использовать и распространять информацию, полученную в нарушение требования об обеспечении конфиденциальности информации и составляющую профессиональную тайну (п. 4 ст. 82 НК РФ).

Это подтверждают и суды. Так, ФАС Московского округа в Постановлении от 10.03.2005, 02.03.2005 N КА-А40/1214-05 согласился, что инспекторы незаконно оштрафовали компанию за непредставление документов (п. 1 ст. 126 НК РФ). Ведь запрашиваемые документы содержали информацию, составляющую врачебную тайну, о чем организация уведомила контролеров. Такие выводы суд того же округа сделал в Постановлении от 10.08.2004 N КА-А40/6493-04).

Напомним, что суд вправе запросить и получить сведения, составляющие врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 17.09.2007 N А56-37253/2006). Поэтому если спор о правомерности применения льготы дойдет до суда, представить спорные документы медицинской организации все же придется.

Источник: "Российский налоговый курьер" №20, 2014г.

Управляющий партнер компании Персональный Налоговый Менеджмент дал интервью журналу Российский Налоговый Курьер:
Если собственники бизнеса намерены передать имеющееся у них имущество в собственность компании, но не желают выводить деньги из ее оборота, можно порекомендовать два варианта:

- учредитель, владеющий более чем 50-процентной долей в уставном капитале компании, может безвозмездно передать компании деньги, которые получил от нее в качестве платы за проданное имущество. Организация не будет платить с этих средств налог на прибыль, так как они не включаются в доходы (пп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ);
- оформить приобретение имущества у учредителя через договор займа. Учредитель выдаст компании заем на сумму покупки, а она расплатится с ним этими же деньгами. Заем выгоднее сделать процентным, поскольку дополнительно организация сможет включить в расходы сумму начисленных процентов (с учетом ограничений, установленных ст. 269 НК РФ). Но в этом случае с процентов, которые учредитель получит от компании, ему необходимо будет заплатить НДФЛ (пп. 1 п. 1 ст. 208 НК РФ).

Василий Ваюкин пояснил, что по истечении трехлетнего срока исковой давности организации придется включить непогашенную кредиторскую задолженность перед продавцом во внереализационные доходы (п. 18 ст. 250 НК РФ).

Однако срок списания задолженности можно растянуть до 10 лет (п. 2 ст. 196 ГК РФ). Для этого между учредителем (продавцом) и компанией необходимо периодически подписывать акты сверки взаимных расчетов. Промежуток между датой продажи имущества и первым актом сверки, а также между следующими актами должен составлять менее трех лет. Иначе долг все-таки придется списать.
Как вариант, Василий Ваюкин предложил, чтобы вместо оформления актов сверки организация небольшими суммами погашала существующую задолженность. В этом случае долг не становится безнадежным. Соответственно, налогооблагаемого дохода у компании-должника не возникает. Хотя постоянная отсрочка уплаты или списания задолженности может вызвать претензии со стороны инспекторов. Такой риск нивелируется наличием корректно оформленных документов и заявлением обоснованной позиции на досудебной стадии урегулирования налогового спора.

Как и в предыдущем способе, стоимость приобретенного имущества организация сможет учесть при расчете налога на прибыль, но только если применяет метод начисления (п. п. 2 и 3 ст. 272 НК РФ). При использовании кассового метода она вправе признать расходы лишь после их оплаты (пп. 1 и 2 п. 3 ст. 273 НК РФ). Страховые взносы во внебюджетные фонды на сумму выплаты учредителю начислять не нужно.

Если предметом сделки являются объекты недвижимости или транспортные средства, у организации возникают дополнительные расходы на уплату налога на имущество либо транспортного налога.

Явным плюсом этого способа является то, что у учредителя не образуется дохода, облагаемого НДФЛ. Ведь такой доход считается полученным в тот момент, когда физическое лицо получает взамен проданного имущества деньги или иные ценности (пп. 1 и 2 п. 1 ст. 223 НК РФ). Поскольку в рассматриваемом варианте выплаты учредителю не производятся, облагаемая база по НДФЛ у него не образуется и обязанность по представлению декларации отсутствует.

Василий Ваюкин, управляющий партнер ООО "Персональный налоговый менеджмент".
Инспекторы неправомерно возместили лишь 10% заявленной суммы. Мы доказали право на возмещение НДС и процентов за просрочку. Основной аргумент жалобы - нарушение сроков проведения проверки.

- В феврале прошлого года к нам в компанию обратилась за помощью одна производственная организация с просьбой представлять ее интересы в ИФНС. В декларации по НДС за IV квартал 2012 г. компания заявила НДС к возмещению из бюджета. Но контролеры ответили отказом.

- В чем заключался спор с инспекцией?

- Причиной обращения послужило поведение налоговиков. Наш клиент посчитал, что их действия носят дискриминационный характер и препятствуют ведению предпринимательской деятельности. В основном это заключалось в количестве и объеме истребуемых у компании и ее контрагентов документов, а также сопутствующих проверке мероприятиях.

Период с января по май и так является сложным для сотрудников бухгалтерии. А в рассматриваемой ситуации требования налоговиков в рамках проведения "камералки", по сути, оказались более жесткими, чем они бывают во время проведения выездной проверки.
Но основная сложность заключалась в том, что налоговики не просто затянули по срокам проверку, но и регулярно лишали компанию возможности реализовать свои права.

- Установленные законом три месяца были превышены?

- Да, совершенно верно. По общему правилу камеральная проверка не может длиться более трех месяцев со дня представления декларации (п. 2 ст. 88 НК РФ). По окончании этого срока компания обратилась к нам с просьбой помочь возместить причитающийся ей НДС из бюджета. Через четыре месяца после начала проведения "камералки" мы потребовали от инспекции объяснений.

- Как налоговики отреагировали на ваш запрос?

- Ответной реакцией ИФНС стало решение о частичном возмещении суммы НДС, которая составляла порядка 10% от всей суммы, заявленной в налоговой декларации.

- Инспекторы объяснили самостоятельное изменение суммы налога к возмещению?

- Да. В акте, составленном по итогам проверки, налоговики предложили нашему клиенту уменьшить сумму НДС, предъявленного к возмещению, и внести необходимые исправления в бухгалтерский и налоговый учет. По мнению проверяющих, компания получила необоснованную налоговую выгоду, завысив вычеты по НДС. Доводы были следующие.

Во-первых, контролеры посчитали, что контрагент нашего клиента не имел реальной возможности осуществить указанные в договоре операции с учетом времени, места нахождения имущества или объема материальных ресурсов, экономически необходимых для производства товаров, выполнения работ или оказания услуг, отсутствия у него необходимых условий для достижения результатов соответствующей экономической деятельности в силу отсутствия управленческого и технического персонала, основных средств, производственных активов, складских помещений и транспортных средств.

Во-вторых, платежи между участниками финансово-хозяйственных взаимоотношений имели транзитный характер.
Наконец, по мнению налоговиков, контрагент нашего клиента являлся посредником, который фактически не осуществлял или не мог осуществлять спорные операции в объеме, указанном в первичных документах.

- Да, серьезные аргументы...

- Отчасти да. Но важно отметить один нюанс. Напомню, что порядок возмещения НДС зависит от того, выявили ли налоговики по итогам "камералки" нарушения законодательства о налогах и сборах. Если при проведении проверки нарушения не выявлены, то в течение семи дней после ее окончания инспекторы обязаны принять решение о возмещении соответствующих сумм (п. 2 ст. 176 НК РФ).
Не получив решения, мы ждали акт, составленный по итогам проверки, в котором были бы отражены выявленные ошибки в учете. Но в течение положенных 15 дней акт в компанию не поступил - 10 дней отводится налоговикам на составление акта и 5 дней - на его вручение (п. п. 1 и 5 ст. 100 НК РФ).

Акт, датированный 13 мая 2013 г., наш клиент получил только 11 сентября. То есть инспекторы нарушили срок, предусмотренный для составления и вручения акта камеральной проверки.

Возместить НДС из бюджета - законное право налогоплательщика (ст. 176 НК РФ). Но это займет немало времени: три месяца на проведение "камералки" (п. 2 ст. 88 НК РФ), семь дней на принятие решения (п. 2 ст. 176 НК РФ) и шесть дней на перечисление денег на счет компании (п. 8 ст. 176 НК РФ). На практике компании используют три альтернативных способа избежать проблем с возмещением НДС. Это:
передать часть вычетов дружественной компании, у которой в данном налоговом периоде присутствует НДС к уплате;
перенести часть вычетов на более поздний срок;
воспользоваться механизмом ускоренного возмещения НДС.

- Какие доводы вы привели в свою защиту?

- Первое, на что мы обратили внимание налоговиков, это нарушение сроков проведения проверки и направления ее материалов. Фактически акт, составленный 13 мая, поступил в компанию лишь 11 сентября, спустя четыре месяца.

Во-вторых, мы указали на то, что дата составления акта не соответствует моменту его подписания. Акт, как я уже упоминал, датирован 13 мая. В то время как часть анализируемых в акте документов поступили в инспекцию только 20 мая (о чем свидетельствуют данные на почтовых конвертах и регистрах).

В-третьих, контролеры не отразили в акте проверки информацию о проведенных мероприятиях налогового контроля, результатами которых могли быть полученные сведения, и не приложили документы, которые бы подтверждали нарушения п. п. 3 и 3.1 ст. 100 НК РФ, Приказ ФНС России от 25.12.2006 N САЭ-3-06/892@ "Об утверждении форм документов, применяемых при проведении и оформлении налоговых проверок; оснований и порядка продления срока проведения выездной налоговой проверки; порядка взаимодействия налоговых органов по выполнению поручений об истребовании документов; требований к составлению акта налоговой проверки", Письмо ФНС России от 22.05.2012 N АС-4-2/8356@ "О формировании приложений к акту налоговой проверки".

По сути, своими действиями контролеры лишили нашего клиента возможности представить мотивированные возражения на акт проверки. Кроме того, в акте отсутствовали ссылки на нормы НК РФ, которые, по мнению проверяющих, нарушила компания.

- Как я понимаю, это все "процедурные" возражения. А что вы указали в жалобе по существу?

- Опять же аргументов было несколько. Во-первых, мы указали, что компания выполнила все условия для применения вычета по НДС (ст. ст. 169 - 172 НК РФ). Во-вторых, мы представили неопровержимые документальные доказательства не только реальности хозяйственных операций, но и их экономической целесообразности. Напомним, что НК РФ не использует понятие экономической целесообразности и не регулирует порядок и условия ведения финансово-хозяйственной деятельности. В силу принципа свободы экономической деятельности (ч. 1 ст. 8 Конституции РФ) налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность. Более того, НК РФ не содержит положений, предписывающих инспекторам проверять экономическую целесообразность, рациональность и эффективность сделок.
Судебный контроль также не призван проверять экономическую целесообразность решений, которые принимают компании (Определения ВАС РФ от 28.12.2007 N 17310/07 и Конституционного Суда РФ от 04.06.2007 N 366-О-П, Постановление Конституционного Суда РФ от 24.02.2004 N 3-П). Таким образом, оценивая целесообразность совершения сделок между юридическими лицами, контролеры превышают свои полномочия.

- Контролеры согласились, что отказ в возмещении НДС неправомерен?

- Не сразу. После рассмотрения возражений налоговики вынесли решение о проведении допмероприятий налогового контроля. На наш взгляд, тем самым инспекторы преследовали цель затянуть сроки вынесения итогового решения по результатам проверки. Это мы отразили в повторной жалобе, которая была подана уже в УФНС (ст. ст. 137 - 139 НК РФ).

Причем в этой жалобе мы заявили о бездействии должностных лиц налогового органа: нарушение сроков проведения камеральной проверки, а также порядка и сроков оформления ее результатов. Кроме того, мы указали все аргументы, которые подтверждали ошибочность выводов проверяющих. Лишь по истечении одного года с момента подачи налоговой декларации контролеры вынесли решение об отказе в привлечении к ответственности и о возврате нашему клиенту оставшейся суммы налога.

- Налоговое законодательство предусматривает также санкции за несвоевременный возврат налоговой переплаты. Ваш клиент заявил об этом в инспекцию?

- Да, получив итоговое решение о возврате налога, мы обратились в ИФНС с заявлением о начислении процентов за несвоевременный возврат суммы налога (п. 10 ст. 176 НК РФ). В нашем случае были нарушены сроки проведения камеральной проверки. Фактически проверка должна была завершиться 22 апреля 2013 г. Поэтому проценты мы рассчитали начиная с 15 мая. Получается, что на момент подачи жалобы в УФНС наш клиент имел право на получение одних только процентов на сумму более 500 000 руб. Кроме того, мы добились возмещения НДС в полном объеме.

Беседу ведет А.Смехова
Корреспондент журнала
"Российский налоговый курьер"
Подписано в печать
14.08.2014