Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в своем Определении от 25 января 2017 года указала на случаи, когда нормы гражданского права, а именно ст. 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (Исполнение обязательства третьим лицом), применимы к трудовым правоотношениям.

Три бывших работника предприятия обратились в Арбитражный суд Московской области с заявлением о признании своего бывшего работодателя (ООО «Ангарстрой») банкротом. На момент возбуждения производства по делу № А41-108121/2015 должник имел подтвержденную судебными актами суда общей юрисдикции непогашенную задолженность по выплате выходного пособия перед тремя бывшими работниками (общая сумма требований – 314 000 рублей), которые и являлись инициаторами проведения процедуры банкротства.

Однако, на дату судебного заседания по рассмотрению обоснованности требований заявителей задолженность была погашена иным кредитором, путем внесения денежных средств в депозит нотариуса. Поэтому суды первой и апелляционной инстанции, руководствуясь ст. 313 и ст. 327 ГК РФ, а также ст. 33 и п. 3 ст. 48 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», не усмотрели оснований для введения процедуры наблюдения, поскольку законодательство о банкротстве не содержит запрета на исполнение обязательства должника третьим лицом на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом. При этом из материалов дела не следует, что существуют объективные препятствия к получению работниками денежных средств из депозита нотариуса.

Тем не менее, суд кассационной инстанции пришел к выводу о злоупотреблении иным кредитором правом (ст. 10 ГК РФ). По мнению суда округа, действия иного кредитора направлены на лишение граждан статуса заявителей по делу о банкротстве, в том числе в части полномочий по представлению кандидатуры арбитражного управляющего.

Окончательно разрешить данный спор предстояло Верховному Суду РФ, который вполне логично отметил, что по смыслу законодательства о банкротстве законный материальный интерес любого кредитора должника, прежде всего, состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности, направлены на способствование достижению названной цели.

Судами установлено, что задолженность перед заявителями погашена в полном объеме, в связи с чем у них отпал подлежащий защите правовой интерес как в предложении кандидатуры арбитражного управляющего, так и в самом участии в деле о банкротстве, поскольку, как пояснил их представитель в судебном заседании, иные правопритязания у бывших работников к должнику отсутствуют.

Судебная коллегия полагает, что факт погашения задолженности в полном объеме до введения первой процедуры несостоятельности, вопреки выводам суда округа, не свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны общества.

Довод должника о недопустимости применения положений ст. 313 ГК РФ к трудовым правоотношениям Верховным Судом был отклонен ввиду нижеследующего. Несмотря на то, что требование по выплате выходного пособия составляет содержание трудового правоотношения, такое требование, будучи заявленным в рамках дела о банкротстве, в силу специфики процедур несостоятельности приобретает частно-правовой характер, а потому ошибочно было бы полагать, что до введения первой процедуры соответствующая задолженность не может быть погашена третьим лицом. Кроме того, совершение третьим лицом подобного рода действий обеспечивает реализацию гарантий на выплату работникам выходного пособия, что в целом согласуется с целями и принципами трудового законодательства (ст. 2 и 178 Трудового кодекса Российской Федерации).

При таких условиях судами первой и апелляционной инстанций сделан правильный вывод об отказе во введении процедуры наблюдения и оставлении заявления бывших работников должника без рассмотрения.

Источник:  kad.arbitr.ru